Прости

Прости

Вчера вечером Аня здорово повздорила с мужем. Нет, не потому, что он плохой, просто ее, в последнее время, все раздражало. Еще бы, шел девятый месяц беременности. Пора бы уже и рожать, но Сашенька (то, что это именно Сашенька, они Сережей решили уже давно, еще тогда, когда узнали, что ждут ребенка, хорошее имя, подходит и девочке и мальчику) никак не хотела являться на свет. Аня познала все прелести первой поздней беременности (все таки тридцать пять, не совсем девчонка): жуткий токсикоз первые три месяца, перепады настроения и странные гастрономические ночные желания во втором триместре, ну и сейчас отекшие ноги, живот, который грозил вот- вот закрыть нос, полное неприятие к запахам чужих духов, ночное желание съесть все, что есть в холодильнике и Бог знает что еще. Аня очень устала. Ей хотелось свободы и легкости, а еще очень хотелось подержать наконец в руках свое счастье.

Вот и вчера, когда Сережа вернулся с работы, она не стала с ним разговаривать. А все по той простой причине, что он задержался на работе чуть дольше обычного. Последние несколько месяцев Аня откровенно скучала. Всегда востребованный переводчик в большой строительной компании, она привыкла к тому, что всегда занята, а тут декрет. И, пока не увидел свет ее ребенок, куча свободного времени. Первые пару дней она еще порывалась выйти на работу, чтобы участвовать в процессе наравне со всеми, но Денис Александрович, ее начальник, седой, чуть полноватый и очень энергичный мужчина, увидев, что чувствует Аня себя не очень хорошо, наотрез запретил ей появляться на рабочем месте до исполнения материнского долга, а именно произведения на свет дочери.

Родители в другом городе, подруги, как это часто бывает в их возрасте, заняты либо своими семьями, либо в поиске оных, поэтому по вечерам совершенно недоступны, а тут еще и муж со своими отчетами и проверками. Вот и получалось, что все вечера последний месяц Аня коротала одна, в компании сероглазой кошки Марыськи и телевизора. Это совершенно не устраивало молодую женщину, даже больше того, тяготило. Возникали непрошеные мысли о том, а не зовут ли очередной вечерний отчет какой - нибудь Мариной или Светой… И, несмотря на то, что жену Сережа безмерно любил, оберегал и повода ни давал ни разу, раздражение с каждым днем разрасталось все сильнее.

Муж стойко сносил все капризы жены и, даже когда после ужина Аня гордо принесла ему одеяло в гостиную, молча ее поцеловал, принимая правила игры, погладил живот и безропотно лег на диване. А утром также тихо и молча собрался и ушел на работу, не забыв поцеловать сонную супругу. Аня не спала, но сон изображала качественно, даже во сне стараясь выглядеть возмущенно и обиженно одновременно. Разговаривать сейчас она и с ним точно не будет, вот придет вечером и тогда… Спроси ее сейчас кто-нибудь, какую она преследовала цель, наверное, и не ответила бы. Но в тот момент это казалось очень важным.

Дверь захлопнулась. Он ушел. Женщина раздраженно тяжело поднялась и пошла в душ. Начался еще один одинаковый день. Разделавшись с утренними процедурами, Аня прошла на кухню и включила чайник. Внутри все кипело. Достав любимую кружку из шкафчика со стуком поставила ее на стол.

«Нет. Это просто невыносимо». Мысли бились в голове как мячик о стену. Ее никто не любит, она никому не нужна, зачем вот это вот все… Ребенок еще не родился, а муж уже пропадает неизвестно где. А что будет, когда в доме будет крик и станет невозможно спать? Нет. Лучше уйти сейчас, уехать к родителям в маленький городок, откуда она родом и забыть обо всем. Растить Сашеньку, водить в садик, жить с родителями. И пусть Сережа сидит со своими «отчетами» хоть все ночи напролет… Окончательно рассердившись Аня развернулась к окну и случайно задела листок бумаги на подоконнике. С тихим шуршанием он упал к ее ногам. Чистый с одной стороны, лист был полностью исписан с другой четким ровным почерком мужа. Сердце ухнуло куда то вниз от какого-то неуютного ожидания. Аня подняла письмо и, нахмурившись, присела на стул, послание начиналось со слов:

«Милая моя Анечка...»

Сережа давно так ее не называл, пожалуй, последние пару месяцев точно. «Конечно, сложно милой называть сто киллограммового бегемота.» - нервно подумала Аня и продолжила читать:

«… Ты знаешь, когда я встретил тебя впервые, там, в нашем маленьком магазине на углу дома, ты показалось мне неземным созданием, которое сразу захотелось спрятать и защитить от всего мира…. Я помню твои растерянные огромные голубые глаза, когда продавец на весь магазин заявила, что вода в твоей сумке принадлежит им, и ты хотела уйти, не заплатив за нее. Милая, помнишь, ты тогда пыталась объяснить, что просто принесла ее с собой и случайно не выложила в ящик хранения, но продавщица была явно настроена на скандал и верить тебе не хотела. Это было десять лет назад, но я помню это как сейчас. Милая, именно тогда, глядя на русоволосую девчонку, сгорающую от стыда и незаслуженной обиды, я понял что пропал. Пропал окончательно и бесповоротно. Что если я сейчас ничего не сделаю, то стану самым несчастным человеком на земле….» Аня вспомнила тот день и их первую встречу. Вспомнила, как она тогда торопилась домой после экзаменов, как громко кричала продавщица, обещая вызвать полицию из-за одной несчастной бутылки воды, даже не став ее слушать при этом. Как Аня корила себя за забывчивость и сгорала от стыда, когда начал собираться народ на крик. Оказывается, она и забыла, каким был ее муж.

Тогда он просто подошел к ней. Как темный рыцарь из сказки. Высокий, темноволосый, широкоплечий мужчина, мрачно глянув на прилавок и, отстранив Аню от кассы, просто спросил у вздорной продавщицы: «Сколько?». Спокойно оплатив, при этом не забрав свои покупки, молча взял ее за руку и вывел из магазина. Отойдя от двери в магазин мужчина остановился и посмотрел ей в глаза:

-Сережа.

Больше они не расставались. Начинающая переводчица и преуспевающий молодой архитектор. Они были все время вместе, отрываясь друг от друга только на работу. А то и иногда находили общие проекты. Сережа очень часто брал ее с собой на международные встречи и везде неизменно представлял Аню своей женой. Она краснела и молча наблюдала, как окружающие их женщины сходили с ума от зависти. Да и было отчего. Неизменно спокойный, вежливый и обходительный, красавец мужчина, преуспевающий и перспективный, дал понять всем окружающим, что он окончательно и бесповоротно занят. И кем? Никому неизвестной молодой девчонкой. Пигалицей, метр с кепкой. Которая даже на вечерние мероприятия не считала нужным ярко краситься, а всего лишь подводила глаза карандашом. Это уже потом ее заметил Денис Александрович и забрал к себе в фирму. Лишь через пару лет она научилась подавать себя и рисовать стрелки. Да так, что все окружающие мужчины не сводили глаз. А Сережа ее разглядел раньше всех. Он увидел ее настоящую и полюбил просто за то, что она есть, без наведенного лоска.