Прояви свой боевой раскрас

Глава 17. Черное и белое.

Мы сидели какое-то время вместе. Оба были шокированы такими переменами эксперимента. Хотя, это можно было предсказать. Мы такие я-уже-знаю-как-должно-быть подопытные, которые испортили начало испытания, могли бы избежать произошедшего лишь простым сдерживанием своих слов за зубами.

Эта тишина, которая образовалась между нами жутко давила на нервы. Я никогда не любила молчать, предпочитая молчанию бессмысленные речи. Ведь тишина всегда призывала к раздумьям, всегда призывала к воспоминаниям. А чего-чего, так воспоминаний я больше всего и боялась.

- Сколько времени прошло? – поинтересовалась я.

- Не более тридцати минут, – тихо ответил Джон с такой готовностью, будто не меня одну нервировала тишина.

И что вы думаете? Мы вновь замолчали. Я потому, что не могла найти ни одной темы для разговора, а Уокер… Да кто знает, почему он вновь замолчал? Может у него сейчас в мыслях зарождалась очередная бестолковая идея, которая с лёгкостью сделает моё пребывание на эксперименте пыткой или какой-либо план по выходу из сложившейся ситуации. Только Бог знал, что творилось у этого парня в голове.

И уже не было подколов и обид между нами. Было лишь какое-то странное чувство волнения, которое витало в воздухе. Волнение за свои секреты. Постыдные, страшные, запретные тайны, которые придётся раскрыть.

А кто любит делиться секретами?

Найдите людей, готовых поделиться с вами частью своих душ, своих жизней, своих переживаний. Да, конечно, они существуют. И такие люди собрались точно не в этой комнате.

По моим подсчётам прошло сорок минут. Сорок минут нервного ожидания, выдумывания различных причин раскрытия моих тайн, поиска путей бегства. Я начала переживать еще больше, пока Джон просто сидел около меня и разглядывал свои руки.

- Эй, - тихо позвала я. – О чем задумался?

Это была моя самая жалкая попытка завязать разговор в моей жизни.

- Мистер Адамс, - так же тихо ответил парень. – Он написал, что я надежнее него. Он написал, чтобы ты доверяла мне.

Я вздохнула.

- Знаешь, Адамс – это полноценная загадка. Я раньше никогда его не видела. И он меня не знал, - я закусила по привычке губу. - Но сейчас, когда мой мир начал рушиться благодаря тёте, он просто взял и помог мне. Пусть все это, - я показала руками на стены. – Неволя, но я благодарна ему за то, что он спас меня от физических испытаний.

Джон повернулся ко мне.

- Не могу представить себе, что бы я делала сейчас на экспериментах над моим телом. Честно, я бы сошла с ума от боли и страха смерти, – я наклонила голову к груди, разглядывая свои руки. Как-то в наш разговор затесалось что-то слишком личное. Да ладно, к концу это было похоже больше на монолог моего червячка страха. Джон потупил взор. Даже сейчас, когда раскрыла ему чуточку себя, он не спешил открываться мне в ответ. Может так и бывает с теми, кому хватает сил кричать от страха внутри себя? Может так и бывает с теми, кому хватает выдержки прогонять свои страхи, будто надоедливых комаров? Хотя, мне кажется, будто я слишком идеализирую Уокера после его поступков.

Секунды превращались в минуты невероятно медленно.

- Что было написано в твоем письме? – тихо спросила я, в тщетной попытке хоть как-нибудь отгородиться от тягостных мыслей.

- Адамс просил, чтобы ты доверяла мне, – проговорил Уокер и отвернулся. Будто я была надоедливым бродячим псом, от которого пытался отмахнуться прохожий.

- И все? – любопытство не отпускало меня ни на секунду.

- Все остальное – это личное послание для меня, – процедил Джон, давая понять, что больше говорить он не намерен.

Какой же он был странный. Его настроение резко менялось, будто по мановению палочки невидимой злой волшебницы-пранкерши, поведение парня пугало меня до чёртиков, а скрытность наводила на то, что его секреты были так же темны, как беззвёздная ночь.

Почему мистер Адамс решил доверять именно ему? Почему не нашлось кого-нибудь другого? Или это они так всем штабом решили подшутить надо мной? Как Адамс и Уокер связаны друг с другом?

Ненужные вопросы заполнили мою голову. Именно поэтому я и не люблю сидеть без дела и молчать.

А что, если Адамс и Джон что-то замышляют? Что, если…

Неожиданно раздался звуковой сигнал, который расколол тишину на миллиард невидимых осколков.

Даже Уокер поднял глаза от рук и стал рассматривать центр комнаты. На месте стола, с которого мы брали свои конверты, стояла коробка. Обычная картонная коробка с эмблемой института.

Я встала и медленными шагами пошла к ней. Любопытство взяло верх над всеми инстинктами самосохранения.

Коробка была чуть приоткрыта. Распахнув её, я увидела небольшую вазу зеленого цвета, наполненную маленькими свернутыми бумажками.

Внезапно я почувствовала чьё-то прикосновение к спине и чуть не столкнула драгоценное послание на пол.

Джон подошел ко мне вплотную и разглядывал из-за моего плеча содержимое коробки. Меня вновь передернуло. Но он, будто не заметив этого, остался в том же положении.

- Пойдем, – произнесла я как можно более спокойно и чуть задела его при этом плечом. – Нам нужно выполнить указания.

Но что-то ведь должно было помешать. Внезапно мой желудок издал стон раненого зверя, намекая на отсутствие пищи.

- Может сначала пойдем на кухню? – с веселыми нотками в голосе проговорил Уокер.

С этими словами он взял вазу и направился к лестнице. Мне оставалось лишь поспешить за ним. Опять его чёртово настроение изменилось. Может у него что-то не в порядке с психикой?

Преодолев расстояние, отделявшее нас о кухни, мы остановились. Как-то все изменилось. На кухонном столе лежали столовые приборы на двух человек, стояла кастрюля, накрытая крышкой, над чайником поднимался пар. Будто нас уже давно ждали в гости.