Птицеед

Глава 1

"И зло хочет всего лишь осчастливить нас..."

(С) Ежи Лец

В течение пяти минут этот мужчина должен был открыть глаза - впервые в своей жизни.

Надо бы заметить, получился он очень неплохим. Да, действительно неплохим. Голубоглазым таким... с четко очерченными скулами. Неотличим от прошлой версии... даже лучше. Живее как-то. Правдоподобнее.

Красивый. Чего греха таить - и вправду красивый. Уж что-что, а над его внешностью пришлось постараться знатно. Чтобы вышел не смазливой моделью, чьи фото мелькают в журналах, но чтоб притягивал и пленял людей своим выразительно холодным взглядом и зловещей усмешкой.

На третьей минуте его веки дрогнули и распахнулись. Секунда - и глаза из стеклянных стали живыми, взгляд приобрел осмысленность. Он сделал свой первый вдох, расправил плечи и огляделся.

- С днем рождения!

Он не сразу понял, что обращаются к нему.

Он только-только начал привыкать к человеческому голосу.

Коротко прищурился. Склонил набок голову.

Четко и складно отрапортовал:

- Здравствуйте, сэр. Я искусственный интеллект, который помогает человеку. Не могу ли я узнать свое имя?

Молодец. Похвально. Не тратит себя на пустую болтовню и сразу приступает к делу.

Этим он всегда и был хорош.

- У тебя пока нет имени, малыш. Ты искусственный организм, изобретенный в огромнейшей лаборатории "Ньютон".

- Выходит, сэр, я - Искусственный Организм "Ньютона"?

- ИОН.

Три буквы - а ему понравилось! Правда, пока он не умел этого показывать. Пока и эмоции выражать он не умел, и любви был не обучен. Пока он - безмозглая машина для помощи людям.

Пока.

- Не желаете проверить мои навыки? - вдруг ехидно поинтересовался робот.

- Мальчик мой, я и без этого знаю, что ты совершенен!

Его лазурно-голубые глаза полыхнули синим огнем.

- Зачем вы создали меня, сэр?

- Тебе так важно это, негодник? Видишь список? - создатель аккуратно вложил в его руки тетрадку. - Видишь фамилии? Имена видишь?

- Сэр. У меня нет сердца, но глаза в наличии. Или вы таким образом проверяете мое зрение?

- А ничего тебе вот эта фамилия не говорит, дружочек? Вот эта, в самом начале, дважды подчеркнутая?

Робот вгляделся в строки.

- Гронская Инга? Сэр, я знаю только Гронскую Валентину. Тренера, которая в две тысячи двадцать четвертом выпустила команду-чемпиона на всемирных соревнованиях "СостяЗуниум".

Конечно. Он знает только ту информацию, которая гуляет по просторам интернета.

Долго же еще над тобой работать, малыш. Долго ждать, чтобы ты стал прежним...

- Все правильно, мальчик мой. Но ведь у нее есть дочь? Очень скоро Валентина лишится ноги, а ее дочку попросят быть тренером вместо матери. Наберет она команду дурачков, среди которых будет и рыжий чревоугодник, и льстец в очках, думающий лишь о деньгах и собственной шкуре, и завистливый брюзга, и гордая сплетница. Сборник смертных грехов одним словом... И будут все они ее раздражать, будет выводить ее из себя и общество, и работа, и жизнь, пока в ее сердце не пробудится любовь...

- Сэр. Это очень увлекательная история. Только я-то здесь причем?

Создатель задумчиво окинул взглядом свое творение. Вздохнул и с ласковой полуулыбкой продолжил:

- Все в ее окружении погибнут. И рыжий чревоугодник, и льстец в очках, думающий лишь о деньгах и собственной шкуре, и завистливый брюзга, и гордая сплетница. Избавить ее от всех этих грехов... Стоит им только расправить крылья, чтобы они взмыли прямо к вратам рая...

Создатель провел указательным пальцем по лезвию топора на столе - то, чем он и мог расправить всем им крылья. Кожа рассеклась, и наружу выступили капли крови.

Он прижал окровавленную руку к монотонно бьющемуся сердцу. Ее кровь течет по венам, ее сердце бьется в груди... А ведь когда-то он тоже был мертв.

- Не дай любви погибнуть, - просто ответил создатель.

Ответил - и вышел.

К себе в комнату, где уже ждала его она. Та, что отдала ему свое сердце и кровь.

Лежала - потому что не умела шевелиться. Молчала - потому что не умела говорить. И была спокойна - потому что не умела плакать.

А умела лишь смотреть. Безнадежно и уныло. Потерянно. С болью.

И дышать. Один раз в минуту. Один вдох. Один раз. Не больше. Потому что так приучил ее когда-то он сам. Глупая... Зачем ей теперь дышать, если у нее нет сердца? По привычке?..

- Я сделал его, - выдохнул создатель и присел перед ее кроватью на колени. - Я его сделал.

Она с трудом перевела на него взгляд. Бесшумно вздохнула и замерла.

Минута пошла.

- А знаешь, милая, что это значит?

Молчание.

Странно... Она молчит уже десятки лет, а он упрямо ждет из ее уст хоть одного слова.

- А это значит, что наша любовь будет жить вечно. И ты, и я - мы будем жить вечно. Те грехи будут бесконечно умирать. Все будут бесконечно умирать. Но только мы с тобой будем жить вечно...

И он увидел впервые за десятки лет, как по ее обезображенной щеке ползет одинокая незаметная слезинка...

***

Возможно, они отреагировали бы по-другому, если б заранее знали, что их тренером будет двадцатидевятилетняя девушка.

Никто их об этом не предупреждал. Никто не говорил: готовить к соревнованиям вас будет девка.

Девка.

- С панели сбежала?

Так, и никак иначе в команде больше не могли приветствовать девку.

Наверное, если бы они знали об этом заранее, то их эмоции были б другими. Предположим, радость - все-таки кого-кого, а девок мужчины любят. Предположим, негодование - ничего себе, им готовиться к масштабным соревнованиям, где они должны (обязаны!) занять первое место, а им в тренеры подсунули какую-то девку!