Птичка в клетке

Глава 1

   Разлепляю глаза и пытаюсь понять, где я нахожусь. Голова утопает в мягкой перьевой подушке, и немного побаливает висок, куда меня ударил Кирилл. Стоп! Кирилл Сафонов! Он напал на меня в парке, я помню, как падала на землю, но, кажется, его руки успели меня подхватить.

   Буквально подпрыгиваю на месте, оглядываясь по сторонам. Какая–то ткань отгораживает меня от внешнего мира. Распахиваю ее резким движением и соскакиваю с постели, изучая пространство вокруг. Просторная комната, почти черные стены, два зажженных торшера по углам, какие–то кресла с витыми ручками, зеркало от пола до потолка, в котором отражается огромная кровать с балдахином.

«Стильненько!», – подает голос Богиня.

– Заткнись, – рявкаю я. – Нашла время интерьером любоваться. Где мы?

«Я – внутренний голос, а не мозги, – бурчит подсознание, – но даже для меня кажется логичным, что мы там, куда нас притащил твой бывший поклонник».

– А географически это где? – не унимаюсь я.

«Иди да проверь, Марина! – обиженно говорит Богиня. – Я вон дверь вижу справа».

   И действительно, в самом углу притаилась дверь, она не заметна с первого взгляда, потому что покрашена в тот же цвет, что и стены, но это скорее дизайнерское решение, чем попытка ее скрыть. Осторожно выглядываю в соседнюю комнату, опасаясь обнаружить Сафонова, но там никого нет.

   Это помещение похоже на рабочий кабинет – деревянный стол со множеством ящиков, книжный шкаф умопомрачительных размеров, на стене доска, увешанная какими–то фотками, вырезками из газет и так далее. Проскальзываю мимо всего этого, когда случайно бросаю взгляд на фотографии.

«Черт!», – ругается внутренний голос. – «Это ж ты…»

   Широко распахнутыми глазами я смотрю на десятки фотографий самой себя в самых разных местах. Вот я на выпускном, а здесь сижу на автобусной остановке, перелистывая журнал. На следующем фото я бреду по парку, тому самому, где Сафонов напал на меня, а на еще одном снимке – выхожу из дома родителей. Огромное количество фото, и на всех я! Что происходит?

   Шум под потолком привлекает мое внимание, и, задрав голову, я вижу маленькую черную камеру, смотрящую прямиком на меня своим красным не мигающим глазком.

– Ох! – вырывается у меня, и я, невольно, отшатываюсь в сторону, прижимаясь спиной к книжному шкафу. Поворачиваю голову и на автомате читаю названия книг: «Американский психопат», «120 дней содома», «Изысканный труп», «Шкура бабочки»…

«Твою мать, ну и книжонки…», – шепчет Богиня.

– Прекрати, – выдыхаю я, – и без тебя страшно…

   Я не успеваю закончить мысль, как на другом конце кабинета со скрипом открывается дверь, впуская на одну территорию со мной высокого светловолосого парня. Мы стоим молча, разглядывая друг друга.

«Ммм, да. Паренек–то изменился со школьных лет. Чертовски красивый, как с обложки журнала».

   Ага, как с обложки бульварной газетенки про маньяков! Голубые глаза внимательно следят за мной, а потом Кирилл усмехается.

– Привет, птичка, – говорит он.  У Сафонова весьма мелодичный голос, почти ласковый, с притягательной хрипотцой. – Уже занялась изучением своей новой клетки?

– Что ты несешь? – враждебно спрашиваю я. – Какая клетка? Выпусти меня немедленно!

– А то что? – вкрадчиво спрашивает он.

   Мне кажется, или в его словах угроза? Непроизвольно бросаю взгляд через плечо на полки с книгами, снова пробегаюсь по названиям, и по коже бегут мурашки. Что за выбор литературы? Психопаты, трупы, шкуры…

«Он идет к нам!» – верещит Богиня, и я вскидываю голову.

   Действительно, неторопливыми шагами Кирилл сокращает расстояние между нами, а я и хочу отступить, но некуда – прямо за мной шкаф. Резко бросаюсь в сторону, но у Сафонова, очевидно, хорошая реакция – уже в следующее мгновение его пальцы вцепляются в мои волосы, с силой дергая назад. Я чуть не падаю, но Кирилл успевает оказаться так близко, что я валюсь прямо в его объятия.

  Сильные руки в момент обвиваются вокруг моей талии, попутно перехватывая оба запястья и удерживая их, а его подбородок ложится мне на плечо. Секунда, и Кирилл проводит носом вдоль моей шеи сверху вниз, отчего я начинаю дрожать.

– От тебя так сладко пахнет, Марина, – шепчет он. – Аромат дикой розы?

– Что? – тупо переспрашиваю я.

– Ты – дикая розочка? – его голос вкрадчивый, такой интимный, что я нервничаю еще больше. – Это нехорошо, шипы надо бы обломать!

   Я не успеваю понять смысл его слов, когда объятия Кирилла внезапно распахиваются и, отступив на шаг, он с силой толкает меня в спину. Мои ноги подкашиваются, и я лечу вперед, только в последнюю секунду соображая выставить вперед ладошки, но все равно ударяюсь подбородком об пол. Из глаз летят искры, а надо мной раздается злорадный смех Сафонова.

– Помнишь комнату, в которой ты проснулась, Марина? – спрашивает он, я молчу. – Помнишь?! – Кирилл  наклоняется и, снова путаясь в моих распущенных волосах, тянет их, заставляя опрокинуть голову. – Я задал тебе вопрос!

   Сглатываю, пытаясь понять, чего он хочет.