Пути Арахны

Глава 1

Когда кусок корабельного остова врезался, наконец, в поверхность планеты, всю конструкцию сотрясло громом взрыва и мир раскололся, низвергая сознание в чёрную пропасть. Что именно произошло? Она не знала. И не могла даже предположить. Непередаваемой мощи удар вышиб воздух из искусственных лёгких и отправил Наталью в темноту забытья.

Сознание вернулось с тихим звоном в каналах звуковых сенсоров. Глаза открылись, но поначалу не увидели ничего. Всю визуальную систему пришлось перекалибровывать. Только тогда удалось разглядеть перед самым носом пометку и надписи, сделанные флюоресцентной краской. Наталья висела в страховочной сбруе спасательной капсулы лицом вниз, ноги явно были выше головы, а пеногелевые компенсационные подушки отключены и поникли, потеряв положенную упругость. В темноте обесточенной капсулы они только сковывали движения и мешали как следует вздохнуть. Для военного киборга это не было большой проблемой. А вот то, что лишённый энергии, сверхпрочный саркофаг, лежал сейчас входным люком вниз, могло проблемой стать. Высвободив руки, Гвоздикина разодрала пеногелевую основу системы электроактивной компенсации, освобождая себе пространство. Сила её биомеханических рук впервые оказалась настолько жизненно необходимой. Рваные клочья пеногелевой сверхпроводящей губки, легко сминались в киберизованных ладонях, превращаясь в плотные, компактные комочки. Быстро и методично, стараясь ни о чём не думать, разорвала и смяла, оставив только самые корешки. Сразу же попробовала открыть входной люк, но тот был по прежнему надёжно заперт. Первым делом она проверила резервное питание, дважды повернула туда-сюда пусковой рычаг питающего механизма на потолке. Никакого результата, и основной, и аварийный источники энергии не реагировали. Следуя указаниям значков на панели, открыла крышку и, потянувшись вперёд, стала крутить ручку пускового генератора. Но никакого отклика от аварийной системы не было. Поняв, что ничего не добьётся, Гвоздикина бросила рычаг.

Ей снова стало страшно, она представила себе, что с ней будет, если она не сможет открыть люк и выбраться. Пальцы сами вцепились в обивку люка. Страх всё усиливался, система эмоционального контроля, похоже, не работала. Наталья закрыла глаза и перезагрузила все свои контрольные контуры. Не помогло. Ещё раз, ещё. Без толку. Внутри у неё что-то вспыхнуло, что-то злое. Закусив губу, Гвоздикина несколько раз ударила кулачками в крышку люка. Ну почему, почему вышла из строя именно эта система? Почувствовав болевые сигналы от костяшек, перестала колотить бесчувственный металл, обитый, к тому же, мягкой подложкой. Злость и боль немного разбавили собой густеющий страх. Стало намного легче. А потом, благодаря глубокой киберизации мозга и цифровому нейродублированию памяти, Наталья вспомнила, что в инструкциях по таким ситуациям, которые случались во время десантных операций, упоминались рычаги отстрела крышки люка. Во всех корабельных аварийных капсулах, кроме систем, управляемых электроникой, всегда ставились и некоторые ручные, на совсем уж крайний случай. Нащупав, под клапанами мягкой обивки, заслонки, по бокам люка, Гвоздикина выдрала их и дёрнула рычаги обеими руками одновременно. Пиропатроны сработали безотказно — капсула вздрогнула. Кисло запахло дымом синтетического пороха. Правда крышка не открылась как надо. Только в верхнем правом, скруглённом углу, показался яркий свет. Торопливо выбравшись из страховочной сбруи, Наталья сползла на отстреленный, но едва приоткрытый люк и заглянула в просвет. Визуальный анализатор подсказал, что снаружи на самом деле ночь, а свет, кажущийся таким ярким, изнутри металлического гроба, это сияние местной луны и звёзд. Атмосфера, как ни странно, оказалась полностью пригодной для дыхания человека. Опасных излучений снаружи также не проникало, она проверила все доступные диапазоны. Между крышкой и проёмом, можно было просунуть руку, что Гвоздикина немедленно и сделала. Рука пролезла по локоть и нащупала влажный, рыхлый грунт. Песок, немного глинистый, смешанный с чем-то ещё. Капсула лежала на неровном склоне и, благодаря этой неровности, люк немного приоткрылся в момент отстрела. Почти инстинктивно Наталья начала рыть рукой эту холодную, неоднородную землю.

За несколько минут всё, до чего она доставала было выкопано и отброшено из-под люка. Втащив руку обратно, она привстала, упёрлась спиной в заднюю стенку, ставшую теперь потолком. Взявшись руками за ремни страховочной оснастки, обеими ногами стала бить в крышку, что было сил. Страх и злость заставляли Наталью молотить ногами ещё быстрее, ещё сильнее. Механизированное тело отлично выручало — под её ударами крышка проминала землю и постепенно открывалась шире. Потом крышка упёрлась и больше не двигалась, пришлось снова просовывать руку в просвет и рыть землю. Но этого оказалось мало. Длины руки не хватало, чтобы выкопать достаточно и открыть люк пошире. Обыскав всё небольшое пространство капсулы, вытащив из своих мест фонарь, аптечку и аварийный паёк, Наталья села, обхватив голову руками. При проектировании корабельной капсулы, никто не предусматривал, что она может оказаться на планете, да ещё и отдельно от корабля. Да ещё и люком вниз! Потом взгляд Натальи упал на рычаг ручного перезапуска компактного фазового реактора, который она безуспешно крутила. Стальной, штампованный, с ребром жёсткости и рукояткой из какого-то хитрого пластика. Она тут же кинулась к нему. Несколько минут выламывала стальную пластину рычага, прилагая всю силу, на какую был способен военный киборг, рыча и громко, матерно ругаясь. Когда, наконец, рычаг оказался у неё в руках, вместе с крышкой самого устройства, она тут же кинулась снова к проёму люка. Хоть инструмент оказался жутко неудобным, она упорно старалась, и дело пошло. Разрыхлить, прокопать, отбросить землю в сторону. Снова выбивать крышку люка. Проделав всю нехитрую операцию три раза подряд, Гвоздикина наконец смогла протиснуть в проём голову, руки и плечи. Она смогла рассмотреть снаружи земляной склон, однотонно серый в темноте, и какой-то блестящий металлом обломок, лежащий неподалёку. Грудь же застряла и ей пришлось втянуть себя обратно, чтобы копать снова.