Пыль

Пролог.

Я стояла на крыше высотки и смотрела на маленькие островки, когда-то кипевших жизнью, спальных районов. Меня не покидала надежда, что там среди мертвых, зияющих черными дырами окон, я увижу свет. Маленькая надежда на то, что жестокая старуха с косой уничтожая все вокруг себя, пощадила или попросту не заметила маленького человека. Что кто-то, как и я, внемая внутреннему голосу не вышел в ту ночь на улицу, не открыл окно. Ведь должен же кто-то, просто обязан был, выжить.

Убедившись, что в городе так же темно и пусто как и в последние четыре недели, я спустилась на первый этаж и вышла во двор.

Во второй квартире лаяла собака. Помню её, огромная зверина неопределённой породы, внушающая страх всему району. Вечно оскалившись и задыхаясь, она тащила своего хозяина на прогулку, готовая разорвать в клочья любого, кто повстречается ей на пути. В первые дни моих вылазок псина готова была сожрать дверь каждый раз, когда я заходила в подъезд, но добротная металлическая конструкция не позволяла ей сделать то, чего не осилила сама богиня смерти. Сегодня лай был уже не таким агрессивным, он был обреченным, умоляющим, просящим помощи. Голод и одиночество делали свое дело. Ничего, потерпи, скоро все закончится и ты обретёшь покой...

Темнота и холод мартовской ночи сопровождаемые лаем и воем псины, не придавали ей романтичности, вселяя страх и панику в мои расшатанные нервы. Кутаясь в огромный вязанный шарф, я побежала к соседней девятиэтажке. Там, в небольшой двушке, на третьем этаже меня ждали дети. Единственный якорь, который не давал мне каждый вечер шагнуть с семнадцатого этажа, освобождаясь от безысходности сложившейся ситуации...