"Финифть" и другие заклятия

"Финифть" и другие заклятия

Слухи о том, что Нинель Завье хочет избавиться от своего верного защитника, фамильного оборотня по имени Прю, поползли с месяц назад. Причина становилась все более очевидна, даже для посторонних. Прю и раньше не отличался тихим характером, а после смерти старого хозяина, мужа Нинель, совсем съехал с катушек.

Чем же так провинился бедняга? Тут можно пересказать несколько случаев, один другого отнюдь не краше. Никакой Прю, конечно, был не бедняга - даже при жизни господина Завье. Пять футов чернявого дурного нрава да несколько дюймов распутства. Зверь, и только. Но зверь живучий, наглый, с отменным чутьём. При всём своём норове Прю никогда не нарывался там, где не стоило.

За это качество семья Завье его и ценила. Это-то качество и изменило в итоге ему.

Видно, у оборотней тоже есть свой срок “службы”. Живут они долго, дольше простых смертных, но разум-то человеческий. А человеческому разуму в исхоженной клетке бытия тесно. Пройдут годы, он изучит её - досконально, до единой решёточки. Потом что? Кто поумней-то нашёл бы, чем себя занять. Но сила Прю была совсем не в уме.

И рассудок его начал, похоже, рваться на волю. Прочь из знакомой клетушки.

Больше всего обсуждали, наверное, случай с автобусом. В Кана-Меле их много - штук двадцать маршрутов. Для такого города более, чем достаточно: муниципалитет о своих жителях заботится.

Штук двадцать маршрутов, в том числе и три пригородных.

Кажется, машина, на которой всегда ездил Прю, тем вечером просто заглохла. В конце концов, она была очень неновая. Он купил её, заступив на службу к Завье, и с тех пор лишь кое-когда латал. Не сказать, чтобы часто. А может, заглохла она даже и не от старости, а потому, что Прю забыл её заправить. День за днём предусмотрительность всё реже заглядывала к бывшему своему любимцу.

Так или иначе, задание ему предстояло в пригороде, и звонить из автомата, просить семью прислать другую машину малыш Прю не стал. Вместо этого они с напарником - никаким не оборотнем, самым обычным парнем - решили проехаться на автобусе. В конце концов, Прю многое сделал для этого города. Пусть для теневой его элиты, но всё равно. И, на его взгляд, он имел право на бесплатный проезд.

Так его напарник потом и рассказывал. “Бесплатный, мать его, проезд”.

Увы, водитель попался не из робких и не из проницательных. Да и плохо через окошечко в перегородке видно. Не разглядел он, похоже, в глазах Прю, что разум того уже отчаянно рвался прочь из душных, привычных пределов. Мало ли какой наглый коротышка в кожаной куртке поверх голой, шерстистой груди переберёт вечером? Маршрут пролегал через фабричные районы. До бывшей мануфактуры было рукой подать.

Больше всего Прю, кажется, не понравилось предложение вести себя потише.

- Я тебе покажу “потише”, - очень убедительно изображал потом его голос напарник. Талантливый имитатор: слушатели немного, но ёжились.

Госпоже Нинель пришлось постараться, чтобы замять ту историю. Пришлось даже подарить городу новый автобус - взамен прошитого пулями, кровью залитого прежнего. К счастью, теневая элита и элита вполне официальная в Кана-Меле исстари ладили.

Только вот решить проблему с Прю госпожа Нинель сама не могла. Не по-людски это было бы. Вернее, не по-фамильному. Семья Завье - очень старая. И, хоть Нинель вошла в неё только недавно, своим положением дорожила. А значит, блюла и традиции.

Ей требовался помощник со стороны.

Ну а кто мог суметь усмирить Прю? И не просто убить, а с гарантией? В Кана-Меле - пара человек всего. А среди них, конечно, Франг Хейден.

Франг Хейден… Или “Фра”, как его называли - из иронии, что ли? Нет, скорее, просто в попытке непривычное имя для себя приспособить. 

Потому что... Ну какой из него монах(1)? С монахами Хейдена роднила разве лишь тяга к сакральным знаниям. Да и то половину тех знаний любой святоша бы счёл дьявольщиной. По слухам, был Франг и женат. Некогда, в прошлом. То ли один, то ли три раза. На какой-то куколке - или, получается, куколках. Никем из них, похоже, не дорожил. 

В Кана-Мелу “Фра” Хейден вернулся пару лет назад. Тут он родился, тут и вырос, но потом, как это часто выходит, решил: город для него мелковат. Стоит поглядеть мир. И, в отличие от некоторых, окрылённых пустым, звонким гонором, в себе Франг не ошибся. Ему не пришлось ни ползти, поджав хвост, назад, ни жалеть о покинутом отчем доме, ютясь вдали без уюта.

Тридцать лет его не было в городе, он многое - многих - повидал. А теперь, видно, пришло время взглянуть в другой конец подзорной трубы. Посмотреть на Кана-Мелу поближе; попытаться её понять. Потому что, хоть и не такая людная, не такая многоэтажная, как прочие другие места, она внимания стоила.

Это Франг Хейден понял, как-то на сорок пятый свой день рождения наведавшись в родные пределы. И, скоро совсем, переехал. Когда началась вся эта история с Прю, ему было под пятьдесят - но он даже нисколько не поседел. Крепкий, поджарый. Являлось ли это следствием его особой любви к сакральным - и другим прочим - знаниям? Ну, в лицо “Фра” Хейдена никто не спрашивал. 

О таком и женщину редко кто спросит.

Возраст Нинель Завье, однако, не содержал никаких таких загадок. Пусть она и стала главой определённой вполне семьи. Стала - да совсем недавно, и каждый помнил ту девушку, которую старый господин представил всем на осеннем приеме три года назад. Робкое сияние юности не подделаешь, не наведёшь чарами. Нинель была неместной сиротой, и как нельзя лучше годилась в жены Завье.