"Осколки" Когда мне будет 64...

Елена Малозёмова

"Осколки" Когда мне будет 64...

Магнитофон был новеньким, недавно подаренным Ему родителями. А вот запись… Сто раз перезаписанная песня прорывалась сквозь хрипы и шумы других магнитофонов, людей и стран.

Will you still need me,

Will you still feed me

When I’m sixty-four?..

Какая это была по счёту перезапись? Пятая? Десятая? Половины слов было не разобрать. Но припев Маккартни выкрикивал чётко, и все понимали его вопрос:

«Будешь ли ты так же любить меня, когда мне будет 64?»

В комнате было много народу, но Они были только вдвоём. Не было никого в комнате. Странный ритм этой песни не позволял танцевать ни что-то медленное, ни более-менее быстрое, но это было неважно. Главное, Они вдвоём, и никого вокруг больше нет. Только Они и голос Маккартни:

«Будешь ли ты так же любить меня, когда мне будет 64?»

You’ll be older too…

And if you say the word

I could stay with you.

Дождь, май, вечер. Или уже нет дождя? Может, это капли падают с карагачей и тополей? В лужах отражается свет фонарей, и Они идут по лужам и рассказывают друг другу всё-всё.

- Ты согласен со мной?

- Конечно! А ты ведь не будешь спорить, что это так?

- Нет, не буду! Я полностью согласна!

И опять на людной улице нет никого. И Они идут под зонтом в мокрых по щиколотку джинсах, прижавшись друг к другу, смеясь и радуясь и этому узнаванию. Они ещё не знают своего будущего, совсем не думают о нём. Да и зачем? Ведь Они теперь всегда будут вместе.

Will you still need me,

Will you still feed me

When I’m sixty-four?..

…И опять май и город весь в сирени. Она выходит из подъезда с годовалым племянником на руках.

- А тебе идёт ребёнок.

Она смеётся: - Сейчас посмотрим, идёт ли тебе.

- Ух ты, тяжёлый!..

- Да он уже сам ходит, да, Вовка? Сейчас дойдём до скверика, а там ножками!

Вовка согласен и на ручках и ножками.

Grandchildren on your knee

Vera, Chuck, and Dave

Осенний вечер за окном. Они, уютно устроившись на диване, рассматривают его семейный альбом. Папа, мама, Он с братом… Это тётя, папина сестра, это мамин брат. Он далеко, в России.

- А это кто?

- А это какая-то папина девица. Она ещё до мамы была.

Что-то больно кольнуло где-то, даже не в груди. Она и не поняла, где. Долго рассматривала фотографию незнакомой девушки.

- Ты чего? А вот, посмотри, здесь мне два года. Смешной, да?

- Да…

Какой-то холодок прошелестел между ними. Из минутного тумана выплыл никогда Ею не виданный молодой человек, показывающий незнакомой девчонке Её фотографию: «Да это какая-то папина тёлка, это ещё до мамы было…»

«А ты, ты будешь ли ты так же любить меня, когда мне будет 64?»

…Хоть в мае, хоть в ноябре уже забыто Его лицо, с трудом вспоминается голос. Только светлая грусть о несбывшемся. Лёгкая грусть о тех давнишних мальчике и девочке в мокрых джинсах и майках с самодельными трафаретами битлов на спине, уходящих под весенним дождём по рельсам вслед за трамвайными звонками.

Will you still be sending me a valentine

Birthday greetings, bottle of wine?

И вот опять май и Ей 64… Всё, как тогда: и дожди, и сирень. Фотографий только нет. Ни одной. Там, где есть Он и Она. Ни у Неё, ни у Него… Все порвала. Зато никто не скажет: «Да, это какая-то старая отцовская знакомая, это ещё до мамы было»…

Give me your answer fill in a form

Mine for evermore

Will you still need me

Will you still feed me

When I'm sixty-four? Hoo…