С тех пор, как я развелся с женой, прошло полтора года.
Когда родилась Анюта, моя маленькая дочь, которую я называл пчелой из-за забавных жужжащих звуков, что она издавала, я пришел в роддом.
Инга вышла в простеньком платье. Она изменилась. Как-то повзрослела и осунулась. Я смотрел на нее и не мог понять, что меня привлекало в ней. От былой красоты практически ничего не осталось.
Бывшая держала на руках дочь в малиновом конверте, а я годовалого сына.
— Ну что же вы, папаша. Улыбнитесь для памятного фото, — подмигнул мне фотограф. — Такое событие, а у вас на лице не одной эмоции.
Я улыбнулся. Позже, когда бывшая теща принесла мне фото, я внимательно всматривался в наши лица. И вновь задавал себе один и тот же вопрос: почему она? Что в ней такого? Ответа не было. Чувств тоже.
Квартиру я отдал ей. Официально оформил и подарил со всем содержимым. Забрал только личные вещи.
Естественно, я проверил, мой ли это ребенок. И в этот раз уже не в городе, а в области. Почему? Все просто. Самвел был не самым последним звеном в криминальной цепи города, и я был полностью уверен, что теперь у него все куплено.
Потому и свозил дочь в область, где меня уверили в нашем родстве.
— Так и будет? Теперь мы чужие? — спросила Инга, когда я в очередной раз пришел проведать детей.
Тогда Кириллу было два, а Анечке год. Сын бегал и болтал какую-то тарабарщину, но слово ПАПА говорил четко.
— Ну что тебе сказать? Мы родными и не были. А вот чужими быть не можем. Мы с тобой родители вот этих двух крикунов. Просто прими это и живи.
— И кому я нужна? — глаза Инги наполнились слезами.
— В первую очередь детям, — я тихо хмыкнул. — Найдешь еще свое.
— А ты? Живешь с кем-то? — голос брюнетки дрогнул.
— Ненужно делать вид, что ты ничего не знаешь о моей жизни. Папа твой меня пасет, словно я козел на водопое, — уложил Аню в кроватку. — Когда я буду не один, пришлю тебе открыточку. Договорились?
— Поляков, ты не был таким.
— Каждый раз одно и тоже. Поменяй, что ли слова местами. А если серьезно, я всегда был таким, Инга, — подошел к двери. — Если что-то нужно, звони. И не хрен постоянно бегать в бар. Он не открыт для посетителей. Его полностью перестраивают, а ты приходишь и топчешься там. Не надоело?
Бывшая всхлипнула и протянула руку, пытаясь погладить мою небритую щеку. И стало противно. Перехватив ее кисть, сжал и оттолкнул.
— Хорош. Тебе нужно было не в медицинский поступать, а в театральный. Бывай. Увидимся, — я сказал те же слова, что когда-то мне в лицо выплюнул Рыжий.
Антон так и не объявился, но я был готов к встрече. Сначала гнев, затем обычная злость, а после все просто прошло. Как будто штормовое море утихло и начался штиль.
Так и в моей жизни. Полнейший штиль. Женщин я не подпускал к себе. Нет, проституток снимал постоянно, но не Аллу. Блондинка до сих пор бросала на меня томные взгляды и вздыхала, когда я проходил мимо.
Рустам все так же жил с Сусанкой. Азим, их маленький сын, был чуть меньше Кирилла. Я стал его крестным, хотя неофициально.
Съездив в налоговую, заполнил какие-то бумаги. Ребята носились по всевозможным инстанциям. Нужно было получить лицензию на продажу спиртного и еще полно всякой бюрократической лабуды. Но, как я уже говорил, покупалось все.
Ребята меняли тачки как перчатки, а я продолжал кататься на своей Вольво. Вот она - любовь. Увидел, полюбил и уже три года вместе.
Наша группировка росла и крепчала. Теперь мы совсем не ездили на точки. Только в случае серьезных наездов на подопечных.
Одно прозвище - Поляк, приводило залетных в ужас. Потому что я действительно изменился.
Жестокость и власть. Это то, чем я жил. Это то, что помогло мне не сломаться тогда, когда меня впервые предали.
Вошел в почти готовое к открытию помещение бара и с удовольствием осмотрелся.
— Поляк, — Рустам притащил новую папку с бумагами. — Вот тут разрешение на бухло. По сути, все готово. Вот только мы кабинет не довели до ума. И еще. Тихий договорился о вывеске. С неоновыми лампочками, — подмигнул друг. — Вот только с названием беда. Ты придумаешь его уже, в конце концов? Если нет, мы назовем его Монах.
Так они теперь называли меня, потому что я был без бабы.
Даже у Шамана появилась постоянная девушка. Но он сразу обозначил границы их отношений, сообщив барышне, что она не является героиней его романа.
Дамочка не отличалась умом, да и нужны ей были только Пашкины бабки, потому условия свободных отношений приняла без лишних слов.
Почему-то вспомнил двор Яворских. Тот, где Атланты поддерживали балкон, и название бара родилось само собой.
— Атлант.
— Кто, ты, что ли? — заржал Дыбин, входя в помещение с очередной подружкой.
— Бар будет называться "Атлант", — я бросил папку на стол и потянулся к ящику с коньяком, доставая бутылку. — По одной? Я завтра еду в Приморск. Тихий и Егор со мной, а вы здесь.
— Сходка? — Рустам открыл пробку, разливая янтарную жидкость по красивым стаканам. — Димка, тебе баба нужна.
— Не вижу связи между моей личной жизнью и работой, — отхлебнул из стакана и скривился. — Фу. Вкус мерзкий. Давайте "Виски" закажем? Дорого, не спорю. Чисто для себя.
Теперь мне нужно было отправиться в свою маленькую квартирку на Таврическом. Отдохнуть, а вечером забрать ребят и выдвигать в Приморский.
Решил проехаться по городу. Я частенько это делал. Но тянуло меня в одно и то же место. Туда, где когда-то жили Яворские. Я не знал, как сложилась их жизнь.
Иногда Шаман рассказывал о Насте. Девчонка закончила десятый класс. Я хотел ее увидеть, но почему-то всегда оттягивал этот момент. Хотя этой осенью ей исполнится восемнадцать.
Взрослая. Какой она стала? Любит ли кого-то? Скорее всего, да. И она навряд ли одна. Даже будучи подростком, девочка отличалась какой-то экзотической красотой. А сейчас? Роковая красотка? Осталась ли она той же Настей? Или стала такой же доступной, какими были многие?
#18904 в Любовные романы
#291 в Криминальный любовный роман
#941 в Остросюжетный любовный роман
криминал, настоящие мужчины, настоящаялюбовь
18+
Отредактировано: 24.10.2024