Расбеременеть за 30 дней

1 глава. Где нормальные мужики?

Автор не безграмотная. В названии нарочитое искажение, которое допускается в придуманных словах. Книга про веселый бардак. Вот и в названии пусть будет веселый бардак. Логично же?

Для особо нервозных: эрратив – намеренное искажение для придания особого, обычно комического эффекта.

Пролог

Милая моя доченька! Еще немного и ты родишься. И я, наконец, увижу твое прекрасное личико. Скорее бы встретить тебя с этой стороны. Я так волнуюсь! Ведь когда-нибудь ты спросишь про папу. Сначала буду врать, что он геройски погиб. Потом, когда ты станешь старше, расскажу тебе правду. Не знаю, как ты это воспримешь. Одна надежда на то, что женщина женщину всегда поймет.

Ведь я старалась для тебя. Выгрызла тебя у судьбы в последний момент, в двадцать девять, когда часы уже сказали «тик», но еще не успели закончить фразу: «так».

Я врала и изворачивалась, чтобы почувствовать тебя, крошечную рыбку, внутри себя. И чтобы у тебя всё было. Ведь с самого начала знала, что придется растить тебя одной. Ну и что? Зато мы есть друг у друга. Две девчонки. Мама с дочкой.

Может быть, когда ты вырастешь, мужчины станут другими. Очень на это надеюсь. Что они научатся быть ответственными за своих женщин. И думать не только о себе. Что они повзрослеют, наконец, до того, как ты состаришься.

Но в мое время женщины взрослеют быстрее. А мужчины... у них куча времени. В двадцать пять они еще не нагулялись. В тридцать пять ищут себя. А в сорок у них уже кризис среднего возраста. И как нам, женщинам, протиснуться между их великими замыслами и наполеоновскими планами с маленькой просьбой: «Давай заведем ребенка».

Никак! Все приходится делать самой. Мне всегда твердили: будь хорошей, учись, работай и будет тебе счастье. Не будет! Потому что в нашей семье у всех женщин очень рано стареют яйцеклетки. Моя мама вскочила в последний вагон, и в двадцать девять лет родила меня. Одна моя тетка родила в двадцать восемь. А вторая тётка не успела. В тридцать было уже поздно.

Я дотянула до двадцати восьми. Ждала, ждала, ждала. Нет. Не принца. Нормального мужика. Думала, что всё чудесным образом изменится. Дни шли, ночи становились все короче, а слёзы все солёнее. У меня оставался год, максимум, два. И больше ждать я не собиралась. Мне надоело быть хорошей девочкой. Потому что все плохие давно устроены. И у них есть всё. А у меня только мечты и надежды.

Мне просто интересно: а есть ли вообще эти нормальные мужики? Я ведь их честно искала. Это вообще очень трудно: искать нормального мужика. Ходить на сайты знакомств или скачивать приложения, убеждая себя, что вот сейчас точно найду. Покрутиться там день-два, искать, искать, искать с воспаленными от мелькания фоток глазами и волосьями дыбом. Закатывать глаза от дурацких подкатов, слямзенных из интернета. Скрипеть зубами от бешенства при виде самодовольных самцов. И – вишенка на торте – получить в личку дикпик, на который без слез не взглянешь. И после этого удалить к чертям приложение и регистрацию на сайте.

Я у тебя мамашка с придурью, моя дорогая кроха. Меня не зажигают крутые и красивые мужики. Те, что берут нахрапом, заставляя пойти наперекор принципам. От которых у нормальных женщин бабочки в животе и дрожь в коленках.

Мне нужен тот, с кем я почувствую себя слабой. И я его до сих пор не нашла. Да, видимо, и не найду уже. Поэтому придется всё самой: и рожать тебя, и растить. И не будет счастливый папаша торчать под окнами роддома, надеясь хоть краем глаза увидеть долгожданную кроху. И фрукты таскать мне в больницу. И собирать кроватку, матерясь и попадая молотком по пальцам.

Потому что все мои отношения с мужчинами заканчивались одинаково:

– Ты хорошая, – говорили они мне. – Но…

А мне «но» и не нужно было. Я и до этого уже всё понимала.

По опыту знаю: если мужик говорит: "Ты хорошая», значит, свадьбы не будет. И ребенка не будет. И в некоторых случаях даже секса не будет.

Мужики не хотят хороших женщин. Они хотят Машку без мозгов, которая ничего не умеет. Зато ноги от ушей и ресницами хлопает так, что аж взлетает. Потому что мужиками рулит не мозг, а эмоции. А для мощных эмоций его нужно встряхнуть, кинуть, разозлить. И чтобы он, как Кинг-Конг, бил себя кулаками в грудь и мчался отбивать Машку у других самцов. И вертолеты лапами смахивал на здания многоэтажек.

Хорошие девочки так не умеют. Поэтому мы одни.

– Язык твой – враг твой, – вечно ворчит по телефону моя мама. – А я говорила, что ты всех растеряешь, потому что вести себя не умеешь с мужчинами.

Я молчу, с ней не спорю. Просто знаю: женщина никогда никого не теряет. Можно временно потерять мозги от любви, но себя я не теряю никогда.

Потому что всегда в любой женщине есть граница терпения, дойдя до которой она говорит:

– Баста, карапузики! Кончилися танцы.

Я сегодня плачу из-за мужика, а завтра он строевым шагом идет на овощ. Мой предел терпения состоял из трех мужиков. И ни один из них не захотел ребенка. И тогда я встала перед зеркалом и сказала самой себе:

– Хватит тебе, Есения, рыдать по ночам и жрать мороженное коробками! От слёз дрожат руки и сбивается прицел. Идите к черту! Овощ в помощь. То есть, всех мужиков на хрен! Я ввожу танки. Война началась.