Рассказ №3. Мёртвые.

Рассказ №2. Мёртвые.

Не волнуйся, говорил он. Всё будет отлично, говорил он. Никто не узнает, повторял он.

Никто и не узнает. Нас никогда не найдут.

Скрип ржавого валика скрёб по нервам. Тошнотворный плюхающий звук то и дело прерывался странным скребущим звуком. Тихое хихиканье, а затем что-то упало на пол и разлилось вокруг. Ногам стало странное мокро, Денис не выдержал и посмотрел. Два трупа уставились на него пустыми глазницами. Внутренности одного из них лежали посреди комнаты. Кровь, словно живая, ползла по каменным плитам.

Денис не хотел идти. Ему не понравилось место. Открытое, рядом жилые дома. Но Павел был настойчив.

- Фонари ночью почти не горят, - сказал он. – А в домах никого нет. В этих двух никто не живёт. А в этом моя двоюродная бабка, она глухая. Всю ночь проспит.

- Если место настолько хорошее, отчего же никто на него пока не покусился? – веско заметил Денис.

Паша пожал плечами. Приятель давно положил глаз на это место. Ещё несколько лет назад, когда они только начинали, и их было четверо, Павел говорил об этом. Но и тогда Денис отказался. Они находили более безопасные места, где не нужно было оглядываться и прислушиваться к каждому шороху. И жилых домов там не было. Но в последнее время стало трудней. Жители стали присматривать за своими достопримечательностями, даже если те превратились в руины.

Кому вообще какое дело? Никто не хочет рисковать своей головой, откапывая ржавые снаряды в поисках одной-единственной медальки. Никто не понимает, насколько это трудно. Сначала нужно порыться в архивных документах, сверить старые карты с современными, потом копать, словно крот, иногда в самых неожиданных местах. А если при этом приходится таскать металлоискатель, который срабатывает даже на ржавый гвоздь, то работы только прибавляется. Никто не понимает, что это стиль жизни, не просто занятие для тех, кто хочет лёгкой наживы.

Но тут Павел сказал, что это место верняк. Во время войны у реки хоронили немецких солдат. Офицеров на пригорочке, а рядовых чуть ниже. Там же проводили регулярные расстрелы. В самом конце войны нижнюю часть смыло паводком. А наверху, как-то само собой, стало разрастаться кладбище. Не там, где лежали трупы фрицев, чуть поодаль. И даже много лет спустя, когда почти не осталось уже свидетелей тех событий, люди словно интуитивно хранили в памяти проклятие того места. И старались не касаться его. Это лысое пятно невольно привлекало к себе внимание, особенно когда могилы стали разрастаться и пришлось вновь спускаться вниз, к реке. Но уже никто не помнил, отчего нельзя рыть землю на том небольшом пятачке земли, отделявшем кладбище от жилых домов.

Денис долго не давал себя уговорить. Его настораживало и то, что до сих пор там не ловили никого из их «коллег», и то, что их могут заметить. Хотя он не мог не услышать Пашкины доводы. Такие места действительно часто забывались. Особенно если не сохранились архивные данные, а люди во многих случаях предпочитали молчать.

Павел был прав. У них давно не было ничего толкового. Пара монет. Может и стоило рискнуть. С одной стороны река, с другой три дома, из которых жилой только один. И с третьей огромное сельское кладбище, откуда никто не может придти.

Выбора не оставалось. Денис согласился.

Ночь выдалась лунной. С одной стороны это могло их выдать. С другой… Уж лучше так, чем пытаться скрыть свет фонарика. Кому на них смотреть? Бабка храпела так, что даже здесь было слышно. А в других домах никого не было. Пашка достал металлоискатель и принялся оглядываться кругом, словно что-то прикидывал. Он всегда так работал. Становился до невозможного серьёзным, непривычным. Словно стыдился грабить могилы.

Денис огляделся, внимательно всматриваясь в дорогу, отделявшую лысый пятачок перед кладбищем от улицы. Мало ли, может какая молодёжь загулялась. Или кто-то с поезда будет идти. Вон, прогрохотало по рельсам вдалеке. Вроде бы там тоже есть руины, Пашка что-то говорил о том, что там стояла мельница. Ничего интересного, но может попробовать?

Пашка тихонько выругался.

- Что там?

• Тихо, - Паша вновь покрутил, стукнул и сделал несколько шагов вперёд.

Денис замер, ничего не понимая. Несколько секунд ничего не происходило, а потому он не выдержал.

- Да в чём дело?!

- Странный звук, - даже в полумраке было заметно, как Павел хмурился. – Может сломался?

- Что за звук? – отчего-то Денис занервничал. Он взял протянутые ему наушники и прислонил их к уху. Что-то скрипело. Словно вдалеке кто-то крутил валик колодца. Затем звякнуло и захохотало. Денис с силой отдёрнул наушники и уставился на них, словно видел впервые.

- Они же не могут ловить… радио? – с надеждой спросил он, глядя на Павла. Но тот отрицательно покачал головой и забрал наушники.

- Какая-то ерунда, - пробормотал Денис. Вдалеке заухала сова. Он автоматически повернулся и в этот момент свет погас. Словно кто-то набросил сверху черное покрывало. Денис задрал голову вверх, стараясь рассмотреть одинокий фонарь над дорогой или луну. Но ничего не видел.

Он повернулся и позвал Павла. Но ответом ему была тишина. Словно всё бытие перестало существовать и был только он один. Денис вновь позвал Павла. И вновь ничего не услышал.

Темнота была густая, словно мазут. Он лип к рукам и лицу. Глаза болели, а по рту словно что-то застряло. Денис задыхался. Он позвал, но никто не откликнулся. Да и кто может услышать в такой тьме. Ноги подогнулись, Денис упал и пополз вперёд, надеясь выбраться из этой темноты. Страх парализовал всего его, и лёгкие перестали слушаться. Воздух исчез. Язык стал огромным, занял весь рот, а глазные яблоки полезли наружу. Денис всхлипнул, из опухшего горла вырвался звук странный до дрожи, словно предвестник смерти.

А затем всё пропало. Только осталась тьма. Денис лежал ничком на чём-то твёрдом и холодном. Он тяжёло дышал, но уже ровнее. Сердце гулко и сильно стучало, словно пыталось сломать рёбра. Денис попробовал перевернуться, но не понял, получилось ли у него. Вокруг всё так же была тьма. Дрожащими пальцами Денис коснулся странной твердой поверхности, на которой лежал. Словно каменные плиты. Или твёрдый укатанный земляной пол.