Рассвет над сливовой рощей

Глава 1. Врата Хьен-у-Йена

Сентябрьская ночь тепла и прозрачна: свежий воздух, спустившийся с гор, несёт с собою запах разнотравья, луна озаряет убранные поля широко и ярко, её лучам не спрятаться среди колосьев риса, и вода в бороздах мерцает подобно серебру. В провинции ночь всегда тиха и спокойна: в деревнях рабочий люд к сумеркам валится от усталости с ног, а города закрывают ворота, объявив комендантский час — никто до рассвета не войдёт и не выйдет, покуда не сгинут, не спрячутся в тени голодные твари за стенами. Но сегодня всё было не так. Сегодня, в день новолуния, ночь была особенно темна и отнюдь не безмятежна. Тысячи огней и грохот фейерверков защищали людей в эту ночь, когда по земле прокатился с воем и рёвом парад демонов, нечестивых тварей, коих полчища исторгли из себя врата призрачного города Хьен-у-Йен.

Праздник в этом году разошёлся на славу. Столько музыки, шума и света, казалось, с трудом вмещали старые стены маленького провинциального городка. Ряженые ходили по улицам, песнями и плясками никому не давая спать, гремели в уши зазевавшимся соседям хлопушками — пугали нечисть на славу. Страх изгоняли расписные маски, в которых гордо щеголяли кто во что горазд. Вэй Ми со всеми вместе безудержно скакал по улицам, с большим удовольствием и радостью замечая в толпе то и дело маски, что горожане намедни заказали у него. Он почти не спал последнюю неделю, чтобы всё закончить в срок — и маски вышли хороши! Пускай у мальчишки-резчика не было уймы опыта, зато таланта и фантазии — хоть отбавляй. Свою собственную маску он весь вечер не снимал и бесился от души, пускай весь и взопрел в соломенном костюме.

— Эй, чучело! — громыхнул хлопушкой ему в спину Су Жень, старый приятель. Вэй Ми взвизгнул, не сразу узнав его, размалёванного углём и какой-то краской. — Пойдём-ка с нами, я всех собираю. И ещё… гляди, что есть, — из-под рубашки показалась круглобокая глиняная бутыль. Су Жень заговорщически глядел в глаза маске.

Вэй Ми охотно стянул её с лица на затылок:

— И тебе не хворать. А не рано? Ещё полуночи нет.

— Рано не поздно, — приятель крепко хлопнул его по спине, — давай. Все тебя ждут.

Вэй Ми, для виду пораздумав, так же хитро улыбнулся ему и отвесил пинка в ответ, затем пустился бегом через толпу, спасая задницу от мести. Су Жень, придерживая улов за пазухой, бросился за ним, смешно грозясь и улюлюкая.

Домой к Су Женю оба ввалились раскрасневшиеся от догонялок, толкаясь и хохоча. Их тут же встретили знакомые голоса, объятия и рукопожатия. Городские приятели окружили Вэй Ми, стащили с него маску и пустили её по рукам, расхваливая работу.

— Берегись, у меня ценный груз! — Су Жень, хвастая вином, протиснулся в толпу.

Радость от встречи наполнила маленький домик на окраине шумом и смехом, Вэй Ми даже малость потерялся, желая всех послушать и всех расспросить о делах да о здоровье — с кем-то они целый месяц не виделись.

— А я наконец к Лин Инь посватался, — хвастался один, — будет свадьба. Отец её меня неплохо так принял, некоторых, говорят, с порога спускал!

— Только не говори, что я узнаю последним, — Вэй Ми горячо пожимал ему руки. — Поздравляю тебя! Не могу поверить, что такое пропустил.

— А нечего сидеть в мастерской безвылазно, мы ж к тебе ходили, звали, — вклинился в разговор вездесущий Су Жень.

— Отвали от него, — добродушно отмахнулся жених, — сам не знаешь, каково всё хозяйство на своем горбу тащить, в одиночку совсем. Тебе, Вэй Ми, тоже невеста нужна. Давно пора, да и будет подспорье.

— Да кто ж за меня пойдёт? Ещё успеется, — такие разговоры всегда приходятся не к месту, Вэй Ми их жуть как не любил. Всегда одно и то же: ему уж восемнадцать лет, а он всё без жены, даже ни разу не влюблялся как дурак. Некогда было с тех пор, как бабушку похоронил.

Приятель хотел было его переспорить, но их позвали.

— Эй, народ, наливаю!

Глотая залпом кислое, чуть тёплое вино и чувствуя, как хмельной жар дразнит пищевод, Вэй Ми гнал своё огорчение куда подальше: не время. Сегодня нельзя грустить и злиться: поговаривают, твари это чуют, когда рыщут по земле. Родных в другой праздник поминают.

Очень скоро печаль и впрямь отпустила: все слегка захмелели, и разговоры потекли легко и безмятежно, обо всяких откровенных глупостях. Парни, усевшись в круг, травили байки, совсем не страшные, порой даже неприличные. Су Жень рассказывал свой любимый анекдот про заклинателя и демона с глазами на заднице, все покатывались со смеху как в первый раз. Вэй Ми увлёкся разговором и совсем позабыл о времени. Веселье прервал возглас одного из товарищей:

— Братцы, слышали? Салюты закончились.

Самый трезвый прошёлся до окна и приподнял ставни:

— Фонари уже гасят. Нам бы по домам.

— Да зачем! Оставайтесь. Мать с сестрой у тётушки ночуют, нам не всыплют, — радушным жестом отвечал Су Жень.

Вспыхнула небольшая перебранка. Вэй Ми послушал, да и спохватился. Он поднялся, растопырив руки: ловил уплывающий угол и кренящийся пол.

— Спасибо за гостеприимство, но мне и впрямь домой бы надо. С утра ещё курей кормить…

— Да куда ты на бровях пойдёшь? — схватили его за руку, усаживая обратно. — Праздник кончился, до рассвета из дому носа не кажи, всё. Там же демоны! Сожрут и не подавятся.

— Дойду я до родной деревни! Там прямо по большой дороге! — возразил Вэй Ми, отбиваясь.

— Жить надоело?

— Я фонарь с собой возьму. И маску надену, — не сдавался он. — Пустите, парни. Обойдётся!

— Так там и ворота уже закрываются. Оставайся. Ребята, уложите Вэй Ми спать!

Вэй Ми на это взвился, вырываясь:

— Вы мне не няньки. Что было сказано: у меня дела с утра, хозяйство в деревне! Я не праздно шататься собрался. Пустите!

— Ну и ступай, коль самый умный, — насупился Су Жень, как хозяин дома раскрывая перед другом двери. — Но пеняй, если что, на себя. Тебя предупредили!

Вэй Ми поспешно собрался, сгребя неудобный костюм в охапку и нахлобучив маску, взял бумажный фонарь на палке, да и спустился с крыльца, со всеми попрощавшись. Товарищи косились на него с опаской и осуждением — он с неудовольствием заметил.