Раз, два, три – две полоски сотри

Глава 1.

– Да чтоб тебя!

Пальцы на руле дрожали. Нога на педали тормоза тоже. И в ушах звенело.

Потому что какой-то мудак на темно-красном кроссовере подрезал ее! Между ее передним бампером и его задним осталось… Юся не могла точно сказать, сколько именно, но очень-очень мало!

А этот урод даже аварийкой не мигнул в знак извинения!

Юся отчаянно засигналила, протестуя против такого свинского поведения на дороге, но толку-то? Только собственное уязвленное самолюбие утешить – да оно так-то и не особо утешилось. На светофоре загорелся зеленый.

Не сводя сверлящего взгляда с темно-красной машины впереди, Юся сняла ногу с педали тормоза. Ну, погоди, голубчик, я тебе покажу, как людей подрезать на светофорах. Понабирают здоровенных машин – а ездить на них не умеют и правил не знают. У них одно правило: у кого колеса больше, тот и прав. Гад! Гад! Гад!

Юся буквально кипела от негодования. Она всегда неукоснительно соблюдала правила дорожного движения, и такие вот товарищи, которые считали себя умнее других – ее просто выводили из себя. Ну а как же, ему быстрее всех надо. Никому больше не надо спешить на работу, по делам, везти детей в детский сад или в школу, только ему надо. Он один такой на дороге! Правила для него не писаны!

Ну, погоди!

Она нагнала темно-красный кроссовер на следующем светофоре, встала рядом и снова оглушительно засигналила. А потом опустила стекло. У Юси получилось привлечь к себе внимание. В соседней машине тоже опустили стекло.

За рулем был именно гад! Темноволосый, с мрачными темными глазищами. И гадски красивый, как Юся вдруг совершенно не к месту заметила.

– Чем обязан? – процедил он.

– Пункт восемь точка четыре правил дорожного движения, – отчеканила Юся. – При перестроении водитель должен уступить дорогу транспортным средствам, движущимся попутно без изменения направления движения. С правилами вообще не знакомы?

Водитель соседней машины сердито прищурился.

– А вы по сторонам смотреть пробовали? Или только вперед?

– Это вы обязаны были смотреть по сторонам, чтобы убедиться в безопасности маневра! – Юся повысила голос, который и до этого не был тихим.

– Еще раз повторяю – смотрите по сторонам!

– То есть, все на дороге должны вертеть головой, как бы ненароком не нарушить ваши планы, если вам вдруг ударит в голову моча или какая-нибудь другая биологическая жидкость, и вы внезапно захотите перестроиться?!

– Почему нервная такая? – неожиданно спросили ее из соседней машины. – Что, не драл никто давно? Извини, у меня есть постоянная партнерша.

Юся даже задохнулась всем, чем только можно – возмущением, воплем и всеми подходящими и не подходящими – в особенности, не подходящими – словами для ответа. Но было уже поздно. На светофоре снова зажегся зеленый, и темно-красный кроссовер, утробно рыкнув, ушел в точку.

Скотина! Целый день испортил!

***

– Юстинья Ефимовна, голубушка! – на Юсю из-за угла коридора решительно накатывал коллега по клинике, врач, уролог-андролог, Петр Федорович Бондаренко, поблескивая очками и нервно дергая свои усики родом из начала двадцатого века. – Спасайте-выручайте!

– А что случилось, Петр Федорович? Мы с вами вроде бы из конфессий не противоборствующих, но в некотором смысле противоположных.

Бондаренко коротко хохотнул и ухватил Юсю за локоть.

– Мазок из уретры надо взять, клиент уже штаны снял и готов, а Марье моей позвонили, что ребятенок в школе лоб расшиб. Ну и рванула, коза этакая.

– Петр Федорович, ну ребенок же! Святое! – укоризненно посмотрела на коллегу Юся. Ему было уже хорошо за пятьдесят, был он мужчина, как говорил про себя, видный и свободный, хотя где-то, кажется, в другом городе, имелась взрослая дочь.

– Святое, – не стал спорить Петр Федорович. – Потому и отпустил. А мальчика мне таки оприходовать надо! Юсечка, ну из всего этого бедла… – он покосился на пробегающую мимо администратора, – из всего нашего дружного коллектива только вам и вашим исключительно нежным и деликатным ручкам могу доверить сию процедуру! Понимаю, что не ваш профиль, но за мной не заржавеет. Очень надо. Парень там и так уже весь на нервах и практически готов к побегу от перспективы того, что кто-то проникнет в его святая святых. Ну, Юсечка Ефимовна, у вас же пока свободно, я у вашего цербера узнавал.

Юся пождала губы. Она знала, что ее акушерку, монументальную и многоопытную Анну Львовну, которая могла одним только взглядом укротить любую женскую истерику, капризничающую кофемашину и даже аппарат УЗИ – за глаза называли Цербером. Знала, но не одобряла.

– А что сами – не царское дело?

Бондаренко продемонстрировал порядком отекшую правую руку.

– Что это, Петр Федорович? – ахнула Юся.

– Кота матушкиного изволил лечить, – вздохнул Бондаренко. – Кот был лечиться не настроен.

– Вершинину показывали? – в данный момент Юся имела в виду их штатного хирурга.

– А как же. Ничего страшного нет, но отек такой, что пальцы толком не слушаются. Авторучку – и ту с трудом держу.

– Ну, пойдемте, – вздохнула Юся.

И в самом деле, отчего бы не помочь коллеге? Тем более, Петр Федорович и правда был специалистом экстра-класса и, как он сам себя называл, мужским доктором номер один. Да, скромностью Бондаренко не отличался, но фактов это не отменяло – он действительно был прекрасным специалистом – с именем и собственной клиентской базой. Более того, Юся и сама своих пациенток – точнее, их супругов – при необходимости отправляла на консультацию именно к Петру Федоровичу – потому что была в нем на сто процентов уверена.

Ну и как тут не помочь, если такое стечение обстоятельств?

Правда, мазков из уретры Юся ни разу не брала, но должна справиться. В конце концов, у мужиков все снаружи, с зеркалом лезть не надо, как в случае, скажем, если из цервикального канала у женщины надо мазок взять. Так что справится.

– Ну вот, голубчик, я вам привел совершено очаровательную барышню, у которой совершенно уникальные ручки. О руках нашей Юстиньи Ефимовны легенды ходят, – рокотал Бондаренко, открывая, а потом закрывая за Юсей дверь своего кабинета. Юся, между тем, чтобы не терять времени, уже потянула из упаковки в настенном держателе одноразовые перчатки и стала их надевать. – Ну, вы готовы?