Разделённые злом или Невеста врага

1

Приветствующие у входа в музыкальный зал хозяева усадьбы улыбались и обменивались фразами с прибывающими на их бал гостями...

– Маркиз, – поклонилась одна из молодых дам хозяину.
– Графиня, – кивнул тот в ответ.
– Вы уже который вечер встречаете нас без сына, – продолжила она. – Все скучаем!
– Сегодня будет! – уверил довольный маркиз и взглянул на супругу, которая стояла рядом и мило улыбалась.
– Я позову его, – поспешила она тут же сказать и отправилась на верхний этаж по роскошным ступеням, покрытым бордовым ковром.
– Пока сын соизволит нас удостоить своим обществом, не уделите ли мне первую кадриль, графиня? – игриво поцеловал молодую ручку собеседницы маркиз. – Милая Барбара.
– С удовольствием, – кокетливо ответила та...

Хозяйка же дома, дама лет сорока, приятной наружности и с теплом добродушного взгляда, осторожно, словно не совсем осмеливалась, подошла тем временем к одной из комнат.

– Алекс? – тихонько постучала она и прислушалась в ожидании ответа.
– Входите, Эльвира! – послышался голос молодого человека.
– Добрый вечер, – вошла она, добродушно улыбаясь, и осталась стоять на пороге.

Она смотрела на сидевшего у постели в кресле молодого и красивого парня, который был уже готов к балу. Он оглядел окружающий его бардак из разбросанной вокруг одежды и неубранного постельного белья:

– Да, беспорядок, – развёл он руками. – А я не впускал горничных.
– Ох, – умилённо вздохнула Эльвира.
– Или что?... Я трезв сегодня на удивление! – подмигнул он ей.
– Я рада, Алекс... Ты, может, думаешь, что мне всё равно, – молвила она.
– Вы же знаете, что проблема не в вас, – поднялся Алекс. – Вы милая женщина, и мне искренне вас жаль... Как только вы могли согласиться выйти за него замуж?
– Не падайте в бездну, молю... Алкоголь не помогает! Вы так часто стали пить.
– О, оставьте, – улыбался он. – Я уже вырос из сказок.
– Вы нужны нам,... отцу! – продолжала обеспокоенно Эльвира.

– Да перестаньте, милая маман! – усмехнулся добро тот. – Я никогда не был нужен ни настоящей матери, ни отцу, как личность. Я лишь для продолжения рода был зачат людьми жестокими да безразличными.
– Милый мальчик... В кого же вы такой?
– Догадываться можно, но знать — не дано, – улыбнулся Алекс. – Ступайте в зал, я следом!
– Да, пойдёмте, – молвила Эльвира и медленно ушла, провожаемая печальными глазами серьёзного парня.
– Как утомило всё, – выдохнул он, отправившись следом.

Только вошёл в зал, полный музыки и весёлого смеха гостей, Алекс натянул на лице улыбку. Обратившие на него внимание молодые кокетки сразу стали радостно окружать и лепетать приветствия.

– Мои красотки, – хихикнул им Алекс.
– Сердце моё, – нежно выдала Барбара, выскочив впереди всех.
– Вот вы то мне и нужны, – оглядел он барышень взглядом так, словно не мог выбрать из такой красоты ту самую, ту единственную, а взгляд каждой горел столь мечтательно...
– Не пропадайте больше, граф, – пискнула одна и подмигнула.
– Грустно было, – улыбнулся Алекс.
– С возвращением! Ах, граф! Вы снова с нами! Какая радость! – говорили наперебой его поклонницы, захлопав дружно в ладоши.
– Одно мгновение, дамы и господа! – воскликнул хозяин вечера гостям, подняв блестящий хрусталём полный вина бокал. – Мой сын не зря отсутствовал эти дни! Он принял продолжение нашего семейного дела с открытием в центре города театра для всех вас!
– Да, – подошёл к нему Алекс и, повернувшись к гостям, торжественно добавил. – И буду удивлять новым течением! Дарю вам, дамы и господа, новое звучание!

Он устроился за клавесин и махнул рукой оркестру на балконе. Те будто того и ждали... Зазвучавшие нежные звуки музыки сразу очаровывали окружающих, как и красивый тенор Алекса...

Что ж ты, милая моя,
Что ж ты, нежная, небесная,
Надеваешь вуаль?
Я ей не рад.

Вернись назад, душа!
Что ж ты, моя горькая,
Что ж ты, моя стойкая,
Мучаешь меня,
Тоска ты моя.
Не мучай, исчезай!

Тоска мне сердце гложет,
Изгрызла душу всю.
Сказать она не может,
Как жизнь спасти мою.

Тоска меня достала.
Дни серые мои.
Покоя бы мне надо,
Но всё — пустые сны.

Ночь за ночью думаю я,
День за днём мысли гоня:
Поумнел ли?
Поглупел ли?
Куда делся тот я?

Отчего так размышлять?
Отчего так удивлять
И себя, и круга,
И друзей, и врага?
Но не прежний больше я.

Под шумные аплодисменты довольный Алекс поднялся и выполнил поклон:

– Благодарю за внимание!
– Отойдём, – подошёл к нему отец и отвёл в сторону от продолжившегося в танцах празднества.
– Вам понравилось новое течение? – вопросил надменно Алекс.
– Вино у тебя потекло в мозгах, – резко выдал отец, бросая искусственные улыбки гостям.
– Я так и думал, – засмеялся тихонько тот. – А людям понравилось.

– Люди учтивы и любезны, да не скажут тебе в глаза ничего, когда за спиной разрушат такое течение... С этой чушью иди на задворки, а не позорить наш род! Предупреждаю,... не перечь мне и бери, что даю! Здесь глупости не пройдут! Людям гнусная чушь не нужна!
– Батюшка, во-первых, старьё всегда сменяет новое, – серьёзно стал пояснять Алекс. – Во-вторых, у меня складывается свой взгляд, отличный от вашего, и я хочу сочинять всё, как я хочу, а не как того требуете вы с вашими комедиями! В-третьих, мне плевать на всё.
– Дожил до двадцати лет, а ума не обрёл, глупый мальчишка! Надо учиться от родителя! – взглянул на сына уже видно наполняющийся яростью отец.

– Чему у вас учиться?! – усмехнулся тот. – Вашей бессердечности?... Или, может, жестокости?... Ах, да!... Разврату!
– Ох, посмотреть на тебя, отпрыска, такой праведный стал! – улыбнулся тот ехидно. – Скольких девиц, хотя бы в этом зале, ты уложил в свою постель?
– А вы?... Я не участвую в соревнованиях! А кого уложил — для взаимного развлечения, что мне опостылело, как и эта ваша жизнь в вашем роде.
– Ты и не моего рода, раз так говоришь, но я проучу тебя, – разнервничался отец.
– Да?! И что же вы сделаете? Скинете со сцены, как сделали с одним актёришкой? – шепнул яростный Алекс и удалился от него к отдыхающим у диванов молодым кавалерам, что-то увлечённо обсуждающим между собой...