Разлученные

1

«Ну что ж, Ян, кажется, наша история подошла к концу»

Рена с напускной бодростью вышагивала по открытой галерее возле бального зала, стараясь не выдать, как больно ранил её вид высокого, статного брюнета, кружащего в танце бледную дочку губернатора. Обида и ревность терзали её душу, словно ядовитые змеи. Как же жестоко, что тот, кто украдкой целовал её в саду, теперь забыл о ней среди блестящих аристократок! За весь вечер Ян даже не взглянул в её сторону. К дочери богатого промышленника тяжело приходило осознание, что сын герцога Холдера никогда не пригласит на танец дочь простого лейра.

— Вот ты где прячешься, негодная! — резкий голос мачехи вырвал Рену из её мрачных мыслей. — Идем, Ирена, граф Понт-Аруа жаждет познакомиться с тобой. Будь мила и улыбайся.

— Что ещё за «Понтура»? Откуда он взялся, матушка?

— Не Понтура, глупая, а Понт-Аруа! — лейра Селезия приостановилась и со значением посмотрела на падчерицу. — Разве ты не слыхала, что этот прославленный граф недавно вернулся на родину, поправляться после ранения?

Если и была у почтенной лейры слабость, то только любовь к титулам. Дочь простого деревенского бондаря, она вышла замуж сперва за старосту своей общины, затем за проезжего богатого купца-гнома, от которого родила двух дочерей. Схоронив второго супруга, Селезия совершила прыжок по социальной лестнице и стала женой лейра тэ’Марсо. Младший дворянский титул, который к тому же нельзя передать по наследству, приоткрыл для семьи двери знатных домов. Уважаемого и богатого промышленника, живущего на окраине города в большой усадьбе, приглашали всюду, и это очень нравилось лейре Селезии. Так нравилось, что она решила упрочить положение, выдав дочку мужа за настоящего, природного аристократа.

Рена ничего не слышала о раненом воине, потому шла за мачехой, беспокойно оглядываясь. Она уже поняла, что лейра Селезия сделала стойку на будущего зятя, ведь та не скрывала смелых планов ни от нее, ни от ее отца. И возражать было решительно бесполезно. Рена давно усвоила, что ее отец, лейр Ингмар тэ’Марсо, делает только то, что желает его супруга.

Вот только планы девушки до сегодняшнего дня резко расходились с планами Селезии.

Гости толпились возле буфета с закусками, а также у столов для карточных игр, раскинутых в дальнем конце зала. Пробравшись туда мимо танцующих пар, лейра Селезия величественно склонила голову перед мужчиной лет сорока, худощавым, высоким, с тонкими ухоженными усиками. Богатая золотая вышивка на камзоле не могла скрыть его увечья — одна из рук была ампутирована.

— Приятно познакомиться, прелестная барышня! Лейра тэ’Марсо, вы позволите пригласить госпожу Ирену на танец?

— Разумеется, ваше сиятельство, с радостью.

«Ты-то с радостью бы! Вот и вперед!» — мелькнуло у Рены.

То, что этот вояка даже не спросил ее желания, сразу сказало ей о многом. И куда ему танцевать? Из слов мачехи можно сделать заключение, что Понт-Аруа едва жив после ранения, вот и руки нет. Зловещая культя вместо левой кисти выглядела неприятно, хоть и была закрыта металлической пластиной. Как не корила себя Рена за черствость и неуважение к раненому герою, ее взгляд то и дело возвращался к отсутствующей руке.

Граф подцепил Рену за локоток и повел к кругу танцующих, — туда, где в числе других пар кружился и Ян. Теперь молодой щеголь вальсировал с дочерью маркиза дей’Ивэ.
«Он их меняет словно порвавшиеся перчатки! Вот и меня выбросил».

Рена вдруг осознала, что звучат первые такты ее любимого «Розового вальса». Отныне с этой прекрасной мелодией будут связаны столь негативные ассоциации! Ян, танцующий рядом, но с другой, и неприятный бесцеремонный граф, который навязал себя в партнеры. Девушка затормозила, уперев носки бальных туфелек в паркет, и в последнюю минуту просто вырвала руку, потому что Понт-Аруа не обратил на ее сопротивление никакого внимания и по-прежнему тянул в танцевальный круг.

— Что случилось, дорогая? — губы мужчины расплылись в улыбке, но глаза смотрели напряженно.

— Я подвернула ногу и не смогу протанцевать с вами, граф. Прошу меня извинить.
Темные глаза сверкнули странным весельем и гневом. Высокий мужчина сделал шаг навстречу, нависая и пугая Рену ростом.

— Когда же это произошло, моя дорогая?

— Пока мы направлялись к вам с мач… с матушкой. Думаю, ничего страшного, но я бы поберегла ногу, если вы не против, ваше сиятельство. — Чтобы не выглядеть грубо, она поспешила добавить: — Если желаете, мы могли бы прогуляться вдоль зала.

Со стороны Понт-Аруа было бы форменным невежеством настаивать на танце. Он предложил Рене руку (к счастью, здоровую), и они медленно направились вдоль украшенной цветочными гирляндами колоннады.

Чувствуя напряженное, если не сказать обиженное, молчание спутника, Рена попыталась рассеять неловкость разговором:
— Давно ли вы вернулись в наши края, мой лорд?

— Неделя как целители отпустили меня из госпиталя в Триесте. Я вернулся на родину после двадцати лет отсутствия.

— Наверное, вы нашли, что здесь многое переменилось?

— Я не нахожу перемен. Жизнь здесь, на юге, застойная, все те же скука и невежество, что и в моей юности. Но я рад, что здесь расцвела такая роза!

Красноречивый взгляд Понт-Аруа указал Рене, что неуклюжий комплимент предназначен именно ей. Девушка вежливо улыбнулась, про себя подумав, что каждый видит лишь то, что желает замечать.

— А мне не скучно здесь. Бывает немного зимой, когда сад отдыхает. Но тогда есть книги и долгие прогулки. Вы любите гулять в лесу?

Граф не ответил, засмотревшись на нежные губы девушки. Ему понравилась ее манера прикусывать нижнюю губку в ожидании ответа. Очнувшись, он выпалил слегка невпопад:
— Вижу, что вы любите природу. Ваша матушка рассказала о чудесном саде, в котором вы все устроили по своему вкусу. А вот парк в моем поместье вор-управляющий совсем запустил. Жду не дождусь, когда в мой дом войдет юная волшебница и преобразит его!

Рене от таких намеков и неуклюжего пафоса стало немного не по себе. Заиграл новый вальс, Рена нетерпеливо обернулась, желая узнать, кого из знатных девиц осчастливил непостоянный сын герцога. Но, как ни высматривала, высокой фигуры Яна нигде не было видно. Возможно, он утащил в укромный уголок очередную дурочку, которая поверит красивому лицу и лживой синеве глаз?