Разведёнка и Новый год

Разведёнка и Новый год

Разведёнка и Новый год, или Вагон и маленькая тележка прикрепляются к паровозу.

— Что же вы, Галина Ивановна, ковёр так выбиваете, будто песок из него сыпется, а не из вашего мужа Серёжи? — спросила бабка Тамара, кутаясь в дублёнку.

— Вот не зря ты акушеркой работала, любишь людей доставать, — парировала бабушка Галя.

Ещё та юмористка.

Она кинула на красный ковёр снег и продолжила нещадно лупить его палкой-выбивалкой. Действительно сильно старалась, поэтому быстро устала. Кряхтя, поправила съехавшую на глаза вязаную шапочку своего внука Пети. Пристально посмотрела на меня:

— Что, Светик, уволилась?

Я уволилась. Работала в зоопарке, но там все питомцы напоминали бывшего мужа, и я не выдержала. Хотя и работала всего-навсего уборщицей.

С работой у меня плохо.

Я встала с замёрзшей скамейки, попа остыла, и я, пританцовывая в осенних сапогах, заглянула в коляску. Ксюша спала спокойно. Нос белый, щёки розовые.

Приложила к уху трубку. А там Витю, моего бывшего мужа продолжало рвать на части от возмущения.

Отношения с Витей испортились окончательно, когда моя подруга Лерка влезла в них. У Вити хватило ума предъявить мне, что будет следить, куда я алименты трачу. Потребовал, чтобы я предоставила отчёт. А Лерка велела собирать чеки. В итоге получилось, что я в десять раз больше трачу на ребёнка, чем он нам платит. Ведь официальная зарплата у Вити мизерная, но он крутится и зарабатывает очень много на самом деле.

Ещё его женщина… Все идеи об ущемлении бывшей жены с ребёнком исходят от этой мымры, которая Вити старше на три года и люто меня ненавидит. Она даже звонила мне несколько раз и угрожала, что наймёт каких-то людей, чтобы сделали меня инвалидом.

Я не могла в это поверить. Я не могла понять, как можно быть такими!

Поэтому, когда Витя в недавнем разговоре заявил, что он выступает за юридический аборт для мужчин, это такой закон, позволяющей мужчине после зачатия ребёнка, отказаться от любой обязанности по его содержанию на законном основании. Я вдруг осознала, что это выход.

— Витя, у меня к тебе предложение! Тебе не надо будет платить алименты, навещать ребёнка и вообще можно забыть меня навсегда, как страшный сон.

— Ты безмозглая овца! Все твои предложения исходят от твоей толстожопой Лерки! — услышала я в трубку.

Нужно было злобно ответить, что он ублюдок, сам своего мнения не имеет, и его уродливая мымра решает за него. Но я сдержалась. Сложно, ведь мы были два года в браке, а до этого год сладкой влюблённости повязали нас. А ведь самое страшные оскорбления наносят именно близкие люди. И сколько я не пыталась вбить в голову, что Витя мне не просто чужой, а враг, всё равно не могла его забыть.

Я даже первое время пыталась простить измену и его уходы из дома. А потом поняла, что только хуже себе делаю. Через полгода после родов у меня пропало молоко на нервной почве. Только тогда, я поняла, что ущемляю собственного ребёнка ради какого-то подонка.

— Откажись от дочери, — сказала я. — Согласись, чтобы тебя лишили родительских прав. Девочка будет только моей дочерью, а ты будешь полностью свободен от обязательств.

— Что?! Ты меня ещё и ребёнка хочешь лишить?! А те деньги, что я уже выплатил? Ты мне вернёшь? — он уже противно заверещал.

Просто интересно, когда мы перестанем общаться, на кого он будет изливать свой яд и негатив?

— Витя, посоветуйся со своей жабой. Это юридический аборт, как ты любишь. Я жду твоего звонка.

Быстро отключила телефон и сунула в карман тонкой куртки.

Дед Серёжа скрутил большой красный ковёр. Бабушка Галя держала в подъезд дверь открытой. В неё я и заскочила с коляской.

— Светочка, — позвал меня дед Серёжа, когда я улыбалась своей маленькой красавице.

Вот как у такого дебила, как Витя, могла родиться такая чудная девочка? Только глазки открыла, сразу улыбается маме.

— Да? — я взяла Ксюшу на ручки.

Ей уже год и три, поэтому спокойно посадила её себе на бедро и перекинула через плечо сумку.

— Мы с Галей решили праздновать Новый год вместе с тобой.

Отлично просто. Мне оно надо? Если я сирота, это не значит, что соседи имеют право лезть в личную жизнь. Хотя я сама их впустила.

— Ничего мы не решили! — возмутилась бабушка Галя. — Может, у неё мужчина будет на празднике.

— Спасибо большое, — усмехнулась я, пытаясь перевести всё в шутку, — но с меня мужиков в жизни хватит.

— Это Хорошкин мужик что ли? — разозлился дед Серёжа. — Козёл твой Витя.

— Не могу не согласиться, — горько рассмеялась я и, с Ксюшенькой на руках, пошла на третий этаж.

Нет, я серьёзно, не нужны мне мужики. Я что-то так разочаровалась.

А Лера, моя подруга? Она старше, а уже не знает, что делать. Нет мужчин, вывелись. Одни подонки кругом. Её как только не крутили, как только не обворовывали.

Но я считаю, все наши беды, потому что родителей нет. Точнее у меня нет, а у Лерки мама собой любимой занималась, и устраивала личную жизнь. На дочку плевать.

Я открыла дверь в квартиру и поставила Ксюшу на ножки в нашей маленькой прихожей.

— Никто нам не нужен, доченька, — сказала я, и стала снимать розовый комбинезончик со своей куколки.
***

Бабушка Тамара была родственницей бабушке Гале и дедушке Серёже. Её родная дочь вышла замуж за их сына. Поэтому они друг друга «любили» и очень «ценили». Ко мне в гости заходили по очереди.

Тамара женщина волевая, боевая. Действительно работала акушеркой. От неё мне только польза. Это она устроила Ксюшу в ясли и всегда могла посидеть с моим ребёнком. Ей доверяла полностью, потому что кроме больницы, она ещё в детском саду поработала перед пенсией.

Вообще мне повезло с соседями, они мне как родные. Не у каждой разведёнки с прицепом есть такие замечательные люди рядом. И квартира у меня своя в две комнаты. Пусть небольшая, но в собственности, всегда можно разменять на вариант поменьше с доплатой.