Развод. Я все у тебя заберу

Глава 1

Полина

— Суд решил удовлетворить исковое заявление в пользу гражданина Тихонова Александра Игоревича. Лишить Тихонову Полину Борисовну родительских прав в отношении Тихонова Матвея Александровича. Передать несовершеннолетнего ребёнка Тихонова М.А. на воспитание опекуну Тихонову А.И. ...

Эти слова звучат как смертный приговор, отчего мои ноги перестают держать, и я оседаю на пол. Чьи-то руки удерживают и пытаются привести в чувства. Сквозь толщу воды слышу различные голоса и ничего не в состоянии разбирать.

— ... скорую вызовите, — кто-то кричит на весь зал заседания.

Я почти не дышу. Мне так плохо и больно, что готова умереть прямо сейчас. В жизни бы не подумала, что Саша настолько жесток и циничен. И никогда не подумала, что может поступить со мной самым безжалостным и омерзительным методом.

Мы же так любили, дышать не могли друг без друга. Куда это всё исчезло? Неужели, всё ложь и показуха?

— Полина, Полина, — мой адвокат Виктория нависает надо мной, ударяя лёгкими шлепками по щекам, пытаясь привести в чувства. — Успокойтесь. Всё будет хорошо. Мы подадим апелляцию. Да что ж это такое? — дрожащий и взволнованный голос Виктории утопает в гуще тумана, и больше её не слышу.

“Мамочка, помоги мне. Защити меня от всего, очень тебя прошу. Пусть всё окажется кошмарным сном. Не дай в обиду меня, как в детстве, когда меня обижали во дворе мальчишки. Или я боялась спать одна в темноте. Где ты, мам? Почему оставила меня? Я ведь так нуждаюсь в тебе. Мне плохо, так, плохо, что не желаю бороться со злом и прийти к тебе, чтобы ты только обняла и защитила.”

— Вам лучше? — женщина в очках нависает надо мной. Морщусь от резкого запаха, исходящего от тампона, что суют мне под нос. Голова раскалывается, в теле чувствуется слабость, но я делаю усилие встать со скамьи, находящейся в зале суда.

На меня уставилось множество пар глаз. И у всех озабоченность и сочувствие.

— Вам бы в больницу, — встревоженно говорит Виктория, присаживаясь рядом со мной.

— Нет, не надо. Всё в порядке. Это из-за потрясения, — спешу оправдаться.

Ещё не хватало, чтобы они узнали о моём положении, тогда точно будет катастрофа, и я не смогу больше выдержать.

— Давайте я вас подвезу домой, — Виктория не успокаивается, продолжая крутиться вокруг меня.

— Спасибо, не надо. Я вызову такси.

Вспомнив, что было до обморочного состояния, жгучей болью пронзает грудную клетку. На глаза опять наворачиваются слёзы. Обвожу всех глазами, но среди них уже нет судьи и адвоката бывшего мужа.

Отрезвление приходит разрушающей волной. Весь ужас и паника наваливается тяжёлой плитой.

“У меня отобрали всё. Всё, чем дорожила и любила всей душой. А главное — сегодня выдрали с корнем моё сердце, объявив приговор: теперь мой сыночек Матвей никогда не будет рядом со мной”.

От боли начинает скручивать и еле сдерживаю подступающую истерику. Что есть силы, встаю со скамейки и направляюсь на выход.

Меня с Александром развели два месяца назад. Матвея он забрал сразу после того, как выгнал меня из нашего дома. Но разрешал в его присутствии видеться с Матвеем. Только с недавнего времени, запретил и больше не подпускает меня к нему, ссылаясь, что я недостойна видеть родного сына.

И этот трус даже не появился на суде. Наверно, стыдно смотреть мне в глаза.

Подонок!

В телефоне через приложение вызываю такси. И, не прощаясь ни с кем, покидаю здание суда неуверенной походкой, словно меня накачали транквилизаторами.

— Полина, подождите, — Виктория хватает меня за предплечье, останавливая у выхода из здания суда. — Прошу вас, не сдавайтесь. Я составлю апелляцию, и мы снова поборемся за вашего сына, — судорожно тараторит, пытаясь внушить в успешность следующего заседания.

Смотрю в глаза Виктории отрешённым взором, только и киваю ей в ответ. Но уже знаю: это бесполезно. У Александра есть приоритет — вокруг него много связей и возможностей. И ещё одна попытка побороться с ним в суде — всё равно что рыба об лёд.

Саша оказался безжалостным. Никогда не могла подумать, что способен отнять у меня сына и оставить ни с чем. Чёрт с ним, с деньгами и недвижимостью. Самое ценное, что отобрал у меня — моего любимого и дорого сына!

А всё из-за этого чёртового Гриши.

Господи, дай мне сил и терпения вынести всё это.

— Спасибо, Виктория. Но не нужно. Вы сами понимаете, что против танка обычный смертный человек беспомощен, — обречённость скручивает внутренности, отчего хочется выть белугой. — Поэтому я приняла решение, что не нуждаюсь больше в ваших услугах.

Разворачиваюсь и плетусь к тротуару, куда должно подъехать такси.