Ремора

Галактическая нить

Примечание

В первых главах книги много научных терминов, представление о которых поможет понять происходящее. При этом вы можете легко проигнорировать сноски (они находятся в конце каждой главы), но в таком случае помните: то, что выглядит как магия, на самом деле – современная наука.

Галактическая нить

19 ноября 2024 года, 5:44
Штат Нью-Мексико, США

Ранним ноябрьским утром предрассветное пространство во всех направлениях от территории радиоинтерферометра VLA дрожало рёвом приводов управления разноразмерными тарелками радиотелескопов. Локаторы разом переориентировались в сторону от грядущей зари. Рокот прервали металлический лязг и стук стопорных установок. В наступившей тиши чувствительные датчики незаметно для Динеша начали сообща слушать циклический сигнал.

Его совершенно случайно уловила малая антенна замороженного проекта SETI, включённая для теста после внепланового технического обслуживания – за ненадобностью тарелку вот уже четыре года не запускали, и неподвижной чашей для обустройства жилища решило воспользоваться сумасбродное семейство древесных аистов. А поскольку однажды поставленное на баланс остаётся оным навеки, отдавать устаревшую аппаратуру пернатым было не велено. Птиц выселили силами работников ближайшего, милях в тридцати отсюда, парка дикой природы Луера Маунтинс. Затем произвели очистку и ремонт оборудования, и вот сегодня чуть свет не в свою смену явился Роберт Киршнер для наладки, будь он неладен.

Не сказать, что Роб себя как-то слишком уж неприятно вёл. Да и ненавистным Динеш техника не считал, но старался избегать. Было в коллеге что-то чуждое его пониманию – целый набор мелочей, каждую из которых по отдельности отталкивающей не назовёшь. А вместе… Когда они вместе, появляется Киршнер.

Запихнув яблоком обратно в себя очередной зевок, Динеш отбросил в сторону огрызок, прикрыл дверь верхнего яруса центра управления и поплёлся к рабочему месту через дерущую лёгкие завесу сладковатого парфюма Роберта. Тот, сморщив нос, чтобы с него не спали слишком уж маленькие для взрослого человека очки, как раз заканчивал синхронизацию объединённой радиолокационной системы, о чём свидетельствовали зажигающиеся один за другим под потолком зелёные индикаторы активности спутниковых тарелок.

– Цоп, сюда, – приговаривал себе под руку Киршнер, перемещая окна по монитору. – Вот так...

От рычащих тут же за стеклянной перегородкой кулеров охлаждения шкафов с нагруженной вычислительной аппаратурой в помещении было жарковато. Не сведана, конечно, но рубашка на спине Динеша повторно взмокла уже через минуту после возвращения с улицы – даже не успел добраться до компьютера, за который бесцеремонно уселся техник.

Выражать недовольство этим Динеш не стал, понадеявшись, что тот скоро освободит его рабочее место. Сам он уселся на соседнее кресло перед безжизненным чёрным прямоугольником заляпанного чьими-то отпечатками монитора.

– Пу-пу-пу, – выдохнул Киршнер, выводя на экран диаграммы принимаемых сигналов.

При этом Роб по-хозяйски закрыл окно с записями о быстрых радиосигналах, зарегистрированных Динешем до переориентации телескопов. Конечно, в самих излучениях ничего необычного не оказалось. Он наблюдал за импульсами, внесёнными в каталог источников загадочных сигналов CHIME. Вычленить из них логичные данные было невозможно – его интерес привлекло другое: заметно участившаяся общая периодичность вспышек, которые со вчерашнего дня, точно сговорившись, все разом начали достигать Земли почти вдвое чаще привычного, подсвечивая крупномасштабную структуру Вселенной.

– Так-так-так, – пробубнил техник.

Он звучно отпил дымящийся кофе из кружки Динеша, ополоснув в напитке рябые усы. Причмокнул от удовольствия и мотнул головой, убирая от глаз выбившуюся грязную прядь и заставив свои стянутые на затылке розовой резинкой кудрявые длинные волосы хлестануть его по щеке с противоположной стороны. Выглядело, точно корова хвостом мошкару от себя отогнала.

Кряхтя над клавиатурой, Роберт открыл панель настроек и начал более глубокую отладку, радиотелескопов, переводя их из пассивного режима наблюдения в активный для точного определения расстояния до объекта, послание от которого уловила приглянувшаяся аистами тарелка, любовно прозванная сотрудниками VLA Малюткой.

И вот спавшая четыре года Малютка уловила нечто. Амплитуда сигнала указывала на искусственное происхождение его источника. Пришло определённо логичное, пусть и зашифрованное в коде «000 377», послание, но делать какие-либо выводы пока было рано. Излучение могло идти от аппарата, отправленного с Земли европейцами, русскими, китайцами, ASTS или парой других, более мелких частных космических компаний.

– Эть! – воскликнул Роб. – Не то… Не то...

Осознав, что Киршнер никуда не собирался уходить, Динеш запустил второй компьютер, поднеся к датчику рядом с веб-камерой свой висящий на шее бейдж. Оживший монитор потребовал взглянуть в объектив и, узнав через него радиоастронома Динеша Тхакура, открыл доступ к системе.

Собранные учёным за ночь данные остались на сервере, правда, судя по тому, как именно был закрыт отчёт, структурировать записи во избежание ошибок астроному следовало заново.

Уловленное радиоинтерферометром пока представляло собой набор кода и графиков, которые ещё предстояло перевести в удобный обывателю визуальный вид, но для радиоастронома многое было понятно и так. Пусть «Сверхбольшая Антенная Решётка» и не могла сравниться по мощности со SKA, охватывая ничтожный клочок космического пространства, было очевидно: Галактическая нить минувшей ночью просто сияла радиосигналами, подобно городским улицам во время дивали. Вот уж где действительно свет победил тьму.

Динеш откинулся в кресле, пытаясь представить, как выглядела полная картина наблюдаемой Вселенной в момент всплеска радиосигналов. Это наверняка была огромная светящаяся паутина с разноразмерными прорехами. Войды. Космические пустоты, сформированные из материи под влиянием Тёмной материи в момент ускоренного расширения Вселенной. Если уж и существует нечто похожее на истинное «ничто» — то это войды.