Резидент

Каюту для допроса личного состава прибывшей комиссии с Земли отвели на самой корме патрульного фрегата. Далеко, неудобно, но психологически обосновано: каждый, кто шёл на допрос успевал трижды продумать разные версии вопросов-ответов, но, в итоге, запутавшись в собственных мыслях, заходил готовеньким, словно хлебный мякиш, пустым, как бочка, и напуганным, как корабельная мышь.

Хотя, последнюю особь этих дармоедов боты-уборщики давно уже отловили и отправили в мусоросборник, а тот в свою очередь — изверг этакий — минуя утилизатор, выкинул бедняжку прямо в открытый космос. Ибо распылять на атомы белковую жизнь было запрещено Уставом. Зато в вакуум — пожалуйста!

О нём, утилизаторе, вспоминали только после ремонтных и пуско-наладочных работ, когда возникала необходимость ликвидировать всякий хлам и отходы — выбрасывать за борт нельзя: там, став вечными спутниками не по своей воле, они создавали, хотя и мизерную, но всё же угрозу, постоянно вращаясь вокруг корабля.

Да и код-ключ к помещению, где безмятежно почивал данный агрегат, находился лишь у капитана. А тому уж очень не хотелось по пустякам торчать в комнате во время процесса утилизации. И без того забот хватало.

***

Птичкин, скромный представитель плеяды ремонтников-универсалов, уверенно вышагивая по переходу, похожему своим скудным освещением и уныло-серыми стенками на кишку кракозябры, чуть слышно напевал песенку марсианских флибустьеров. Птичкин не боялся предстоящего допроса, хотя сомнения всё же были. И готовиться к этой, своего рода, экзекуции начал с того самого момента, когда весть об исчезновении старпома молнией разнеслась по кораблю, вызвав бурю эмоций, недоумения и слухов.

Последние множились подобно фантомным болям, обрастая на ходу разными подробностями из раздела: «кто во что горазд...» Разумеется, добавить парочку фантазий о возможном убийстве или самоубийстве старпома Птичкину большого труда не составило — всё-таки мозговым извилинам не раз приходилось проявлять творческую смекалку в нестандартных ситуациях, однако, и получаемое удовольствие не последний фактор. Ведь, чем больше запутывалась история, тем меньше шансов узнать правду — аксиома для Птичкина простая и давно проверенная. Но, возникала проблема к деталям, которые, если их правильно подать, создавали атмосферу достоверности почти стопроцентную. А вот с этим у него были некоторые затруднения, опытному натренированному взгляду видимые сразу. Птичкина это не смущало — не в одном, так в другом месте прокатит.

«Кишка» закончилась, обозначив оное присутствием сотрудника Службы Безопасности Земли в униформе класса «стелс» с элементами экзоскелета. Птичкин учуял запах новенькой одежды раньше, чем охранник успел отлепиться от стены и открыть рот.

— Стоять!

Птичкин с готовностью остановился. От предплечья охранника с тихим жужжанием оторвался маленький предмет и подлетел к Птичкину, облив жёлтым светом с ног до головы. «Сканер… — догадался тот. — Фу, какая гадость!» Сразу заломило в висках, а привкус кислятины во рту мигом оккупировал всё, куда мог дотянуться.

— Ремонтник пятого уровня, Лекс Птичкин?

Птичкин кивнул, подумав, что на рекламную модель он и близко не тянет, и к чему тогда этот дурацкий вопрос? Развить интересную мысль в бескрайние просторы сравнений и метафор ему не дали, грубо сбросив с облаков на грешный пластик пола.

— Последняя каюта налево!

Охранник прилип обратно к стенке, и только красные окуляры видеообзора, да небольшой бугор, говорили о наличие чего-то странного, явно чужеродного, несовместимого со здешней средой.

Боль прошла, а вот кислятина безропотно покидать уютное местечко и не собиралась. Поелозив языком во дёснам, Птичкин собрал приличный комок слюны и плюнул перед собой на пол. Раздался короткий хлюпающий звук, будто нечто невидимое разом всосало в себя «отработку», а спустя наносекунду, поверхность дорожки почернела от ярости и выдавила из себя бегущую строку: «Ещё раз напакостишь, ноги оторву!» Птичкин насмешливо фыркнул: «Ага, щас. Мои ремботы тебя на уши поставят на раз-два, икнуть не успеешь».

Внутренне поёжившись от предстоящего рандеву — неопределённость всё же, если не пугала, то настораживала — Птичкин отправился дальше. «Налево, так налево, — бодрил он себя, подходя к овальному, в человеческий рост, проёму закрытого декоративной толстой пластиной с белой цифрой «шесть» посередине, — и не в таких походах бывали». Вдохнул-выдохнул, поправил кожаную куртку, подарок отца, и медленно приложил ладонь к прохладному металлу…

Пластина откатилась куда-то вбок, излучая радостные эмоции: наконец-то хоть кто-то пришёл. Птичкин переступил порог и остановился, «маска» недалёкого придурка, которую он только-что нацепил, очень ему шла. Как-никак три часа тренировался перед этим.

Птичкин настороженно огляделся по сторонам, ожидая подвоха. Вроде тихо и, похоже, здесь совсем недавно был склад: до сих пор то там, то тут валялись коробки, так и не убранные до конца. Птичкин положительно отметил про себя своеобразный интерьер, он успокаивал, настраивал на рабочий лад. В метрах пяти, напротив, за столом сидела женщина средних лет в форме лейб-майора Службы Безопасности Земли. Окатив вошедшего пронизывающим взглядом абсолютно чёрных глаз, бесцеремонно поманила пальчиком, хищная улыбка расцвела на красивых алых губах в предвкушении «битья мальчиков».

— Ближе…

Ноги вдруг стали ватными и неподъёмными, словно из них вынули кости, а взамен подвесили гири. «Фиг вам!» — душевная жаба злобно квакнула, заставляя Птичкина оторвать от пола сначала одну ступню, затем другую. Шаркающей походкой столетнего старика он подошёл к столу. Два пустующих стула возле стены подсказали Птичкину, что комиссия не в полном составе. «Остальные небось шерстят личный состав на рабочих местах, — от такого тонкого замечания ему легче стало дышать. — С одной как-нибудь справлюсь...»