Римское право

Римское право

Римское право
Я сидела на скамейке в парке. Была осень, собирался дождь. Скамейка была холодная, но вставать не хотелось.  Я сидела и жалела себя. «Ох! Бедная я, бедная! Работа скучная, начальники все сплошь дураки! Дома муж лодырь, дети не уважают! Мать его мозги выносит и все дела на меня норовит свалить!» Даже слёзы потекли. «Рукоделием заняться некогда! Другие языки учить некогда! Даже в отпуск уехать не могу! Вот бы бросить всё! Пусть  живут сами, а я буду путешествовать, рукодельничать, изучу какой-нибудь экзотический язык и вообще…»
***
- Доброе утро, Агриппина! 
- Доброе утро, Гракх!
-Я уезжаю за рабами, несколько дней меня не будет. Не надо звонить мне и слать сообщения, я буду занят. Когда смогу, сам позвоню или напишу.
«Опять по девкам или в лупанарии развлекаться»,- равнодушно подумала Агриппина, а вслух произнесла:
- Мне тоже нужна новая рабыня.
Гракх кашлянул,  вздохнул, но даже не повысил голос:
-Я улетаю через час. Напиши свои пожелания, я поищу на рынке что-нибудь подходящее. 
Челнок Гракха вышел на орбиту, вошел в шлюз транспортника, закрепился и подготовился к прыжку.   Всё это время патриций изучал документы и уточнял список необходимых рабов. Солдаты и инженеры, один секретарь, один камердинер. Ах да, рабыня жене. Гракх  развернул записку. Агриппина предпочитала писать по- старинке, на бумаге. «Угу, компаньонку для рукоделия. Всего-то.» 
Торговец Гай Луций, давний партнёр Гракха, быстро подобрал товар, организовал отправку капсул погруженных в гиперсон рабов на челнок покупателя и пригласил его на обед, но Гракх  попросил ещё об одной услуге:
- Жена попросила рабыню,  можешь помочь с этим?
- Защитницу? Могу подобрать.
- Нет, Гай Луций, рукодельницу.
- Я сообщу об этом моему партнёру, Валерию.  Он занимается домашней прислугой, у него обязательно найдётся для тебя что-нибудь подходящее. После обеда навестим его, думаю, там будет на что посмотреть.
Гай Луций  оказался прав. У Валерия был великолепный товар. И торговцем  Валерий был первоклассным. В капсулах гиперсна были девушки и женщины на любой вкус. Патриций разглядывал товар, читал комментарии, думал, прикидывал.  «Эта уж очень смазливая, Агриппина всю злость на ней срывать будет. Эта костлявая, не люблю таких. Эта языку не обучена, как так могло получиться? Эта…» В очередной капсуле спала просто его мечта. Когда-то давно, когда Гракх был безусым юношей, отец взял его в поход в Гиперборею. Гиперборейские воины были сильны и отважны,  но полегли в бою все до одного. На поле осталось и много воительниц, одну из них он запомнил на всю жизнь. И вот теперь, много лет спустя, она спала в этом стеклянном гробу, словно не погибла тогда от парализатора и не была сожжена на костре.
- Расскажи мне про эту, Валерий, будь так добр,- как-то хрипло, что даже сам удивился, попросил Гракх.
- Чудесный выбор, господин мой! Уроженка одной из окраинных планет. Интеллект выше среднего, хорошая обучаемость, легко освоила латынь. Замечательная рукодельница, но, признаюсь, есть небольшой недостаток, хотя некоторые так не считают.
- Какой? – словно очнувшись, спросил Гракх.
- Сильный ментальный блок.  Язык изучила охотно, а основы покорности не приняла. Виды рукоделия просто жадно проглотила, основы права, основы музыки, рисования. Обязанности прислуги не приняла.
-Думаешь, не будет покорной? 
- Нет, думаю, будет себе на уме, но очень разумной и не скандальной, если всё её устроит.
- Ты честен, это хорошо. Есть гарантия на товар? 
- 30 дней, полный возврат денег, если ничего не испорчено, доставка оплачивается отдельно.
- Разбуди,  хочу поговорить с ней.
- Господин мой, если не возьмёшь,  надо оплатить повторное погружение в гиперсон.
Гракх протянул руку с браслетом-индентефикатором:
- Сними, сколько надо, и буди!
Рабыня поежилась – после гиперсна всегда зябко. Огляделась, мужчины в странных одеждах, да и сама она в жизни так не одевалась. То ли быль, а то ли нет… Тот, что посолиднее, обратился к ней:
- Приветствую тебя, женщина.
- И я тебя,- недоверчиво и чуть слышно ответила рабыня.
Гракх кашлянул, улыбнулся и продолжил:
- Ты должна говорить мне «господин». Я тебя купил, ты моя рабыня. 
Рабыня открыла рот, словно хотела что-то сказать, но лишь глубоко вздохнула и вновь сомкнула губы.
- Ты ведь рукодельница? Назови мне своё имя. 
- Да, господин, - как-то холодно и безучастно ответила та, после чего назвала гиперборейским имя, от которого Гракху захотелось счастливо рассмеяться.
- Ну вот, Валерий, а ты сказал, что она не покорна.  Оформляй мою покупку, что к ней прилагается?
- Платье и обувь, господин мой, не пойдёт же она в сорочке по улице.
Рабыня и господин медленно шли вдоль разнообразных магазинов и кафешек. Гракх кашлянул и спросил:
-Ты разве не хочешь, чтобы я тебе купил что-нибудь?
- Не знаю,- безразлично ответила она.
- Как можно не знать, хочешь ты или нет!
- Я хочу есть, господин.
- Так-то лучше, тут рядом неплохо кормят, а потом я отведу тебя  за покупками. Не верю, что женщина не хочет ходить по магазинам.
- Благодарю, господин.
- Рано ещё.
Прогулка рабыне понравилась, подарки Гракха тоже, обед был вкусным и сытным. Покупками занялась служба доставки, а они вдвоем посетили гладиаторские бои. Хозяин даже предложил ей сделать небольшую ставку, которая оказалась удачной. На выигранные деньги женщина предложила купить вина и что-нибудь перекусить. Гракх с удовольствием согласился. Уставшие и довольные, они вернулись на челнок. Около него стояли несколько контейнеров под охраной службы порта.
- Милая, я отведу тебя в каюту, можешь там делать что хочешь, но не выходи. Я закончу с делами и сразу к тебе.
Каюта оказалась вполне уютной комнатой с удобствами. Рабынь вымылась,  переоделась, уселась смотреть визор.  Новостной канал рассказывал о войнах, политиках, непокорных рабах.  И откуда берутся рабы. С разных отдаленных планет.
Гракх не заставил себя долго ждать. Ворвался вихрем, жарко поцеловал, сказал комплимент по поводу нового платья и потащил за собой в рубку.
- Будем взлететь скоро. Ты должна быть в кресле, а как войдем в транспортник и прыгнем, так сможем поужинать.
- Как скажешь, господин.
Он улыбнулся и назвал её по имени. Какое сладкое! И только для него, Гракха. Ночь они провели вместе.  Хозяин наслаждался,  рабыня старалась получать удовольствие. Да и что теперь? Будем использовать то, что есть.
Агриппина с кислой миной разглядывала покупку. Не молодка, в теле, судя по сопровождающей информации, хорошая компаньонка-рукодельница.
- Как твоё имя?
Рабыня ответила, не забыв в конце прибавить «госпожа».
- Варварское какое-то, я назову тебя Ливия.
- Да, госпожа. Я – Ливия, - бесцветно ответила та.
Гиперборейское имя музыкой прозвучало в ушах Гракха. И железом по стеклу проскрежетало это потасканное «Ливия». Старая Юлия проводила Ливию в комнату рабынь,  указала на узкую кровать:
- Будешь спать здесь.  Запомнил раз и навсегда, в этом дом всё принадлежит господину нашему Гракху. И ты в том числе. Если он пожелает, будешь его наложницей.
- А как же его жена? Это же измена ей?
- Измена была бы, если бы он пошел к патрицианке. А тут он пользуется своей собственностью. 
- Угу, - кивнула молодая женщина, а старая продолжала:
- Утром я покажу тебе комнату для рукоделий, хозяюшка даст тебе свои распоряжения. Смотри, не нервируй госпожу,  нельзя ей …
- Я заметила. Когда ей рожать?
- Скоро уже. Доченька у них будет.
Ливия поджала губы. Жена на сносях,  а он с рабыней кувыркается. Мужики…
- У госпожи есть еще дети?
- У господ есть еще два сына, - благоговейно ответила Юлия. Ливия кивнула, а про себя подумала, что с таким количеством детей в доме покоя ей не видать. 
Дни потекли за днями. После завтрака и до обеда Ливия развлекала Агриппину, ходила с ней гулять, болтала ни о чем, доводила до совершенства кривые рисунки, терпела крикливых пацанов, которые ни минуты не могли провести мирно и дружно. После обеда Агриппина спала, а Ливия перешивала её вышивки, перевязывала кривые вязаные вещи для младенцев или приводила в порядок испорченные картины маслом на холсте. Как ей хотелось сказать вслух, откуда у хозяйки руки растут. Но проще было молча лечить всех этих инвалидов. Вечером Гракх отводил Ливию в свою спальню. Узкая койка в комнате рабынь ночами часто пустовала. Там он называл её родным гиперборейским именем, любил то нежно, то жестко, рассказывал о своих мечтах и желаниях, вспоминал детство и юность. Так и крутилось это колесо - утро, день, вечер. Но однажды всё пошло не так. Во время прогулки у Агриппины начались схватки, Ливия дотащила ту до дома, слуги вызвали скорую, хозяйку увезли в больницу. Больше она не вернулась.  Бледный Гракх вернулся поздно вечером, отыскал Ливию в комнате для рукоделия, грустно произнес:
- Зачем теперь всё это? Хозяйки больше нет.
- Я закончу, господин. В память.
- В память…. В память осталась девочка, не знаю, выживет или нет. Приходи ко мне сегодня, ты мне нужна.
Он тяжело поднялся и вышел. Рабыня посмотрела ему в спину. «Нужна. Никто тебе не нужен. Даже ты сам себе.»
Они вдвоем занимались уборкой. Все недоделки Ливия закончила, нашла им место, именно такое, какое понравилось бы Агриппине. Все принадлежности разложила по местам, протерла пыль. Осталось вымыть полы, и больше в этой комнате делать нечего. Юлия всхлипывала, вздыхала, суетилась, пользы от нее не было совсем. Разглядывая одну из вышивок, старуха вдруг запричитала:
- Хозяюшка моя, такая молодая, рукодельничать любила, все со вкусом, красиво так.
- Эту я сделала. От начала и до конца, - обернулась на подскуливание старой рабыни Ливия. Та зло прошипела:
- Не смей оскорблять хозяйку!
- Это правда! Даже у этой вышивки пришлось все спарывать, что Агриппина напутала.
Старая Юлия отвесила Ливии пощечину. Ливия ответила левым хуком. Когда вошел Гракх, обалдевшая старуха сидела на полу и держалась за правую щеку, на которой разливался синяк, молодая женщина шипела и трясла левой рукой. Патриций оглядел обеих и обманчиво-спокойно поинтересовался:
- Кто мне всё расскажет?
- Она меня ударила,- взгвизгнула Юлия и заревела в три ручья.
- После того, как она меня,- отчеканила Ливия.
- Она оскорбила госпожу! Я защищала её честь!- всхлипнула побитая.
- Для защиты чести Агриппины есть я,- нахмурился Гракх,- а драк между рабами терпеть не буду. Наказаны будете обе. После выяснения обстоятельств, конечно.  Кто первый расскажет, как было?
Юлия сразу зачастила, перемежая своё выступление стонами и всхлипами. Гракх на третьем повторение остановил её и повернулся к Ливии:
- Что ты скажешь?
- Правду. Агриппина была никудышней рукодельницей, это всё,- кивнула она на стену, где висели вышивки,- довела до ума я, как раз прикрыв её честь. 
- Ливия! Отведи Юлию в комнату, и позаботься о ней, а потом закончи то, чем вы тут занимались. Одна. А я пока решу, что с вами  делать.
- Да, господин, - снова тот бесцветный голос и холодное выражение лица. Гракх ощутил почти физическую боль. Что же это за женщина, разная, как погода в Гиперборее. Он пошёл к себе и просмотрел записи с камер. Вот что с ними делать?
Ливия протянула руку:
- Давай-ка вставай, Юлия. Хватит слезы лить.
Старуха вцепилась в протянутую ладонь и тяжело поднялась, всё ещё причитая. Ливия, подхватив ее под локоток, потащила в комнату. Там Юлия неожиданно сказала:
- Прости меня, девочка. 
- За что? Ты меня прости.
- Нет, ты права, Агриппина не была рукодельницей, это вообще было не её,- Юлия завернулась в одеяло, руки мелко дрожали.
- Зачем тогда она затеяла всё это? Вышивки эти разные,  наброски с эскизами. Ерунда какая-то.
- Она хотела быть достойной матроной, а рукоделие - одна из добродетелей,- Юлия опять захлюпала носом.
- Давай-ка я принесу тебе лёд, а сама пойду закончу уборку. А ты постарайся поспать.