Роза отчаянья

О горах

В век атома мы почему-то жжем костры

В век атома мы почему-то жжем костры.
Костры из веток, влажных веток тала.
И с первым пробуждением весны
Пытаемся достигнуть цели поездами.

И почему-то в суматохе дней
Все чаще видим сны о незнакомом
А картами непройденных путей
Завешиваем стены наших комнат.

˙·•●★●•·˙

А я скучаю по горам 
 

А я скучаю по горам 
Когда перебираю книги.
Когда рассвет. Когда закат.
Когда разносит ветром листья

И сквозь апрельские дожди
И сквозь декабрьские звезды
Сквозь провода и фонари
Они всегда мне снились, горы.

Ведь этот, пройденный, но риск
Когда близки и смерть и небо
Способен сделать жизнью жизнь
Не искалечив человека

И он останется с тобой
За каждым крайним поворотом
Едва заметной пустотой
И вечно синим горизонтом

˙·•●★●•·˙

Семь звезд

Семь звезд на зимнем небе. Серебряный пейзаж.
Жестокая стихия по имени зима.
Все те, кто не вернулся, все те, кто позабыт
Все те,  кто под лавиной того, что не достиг.

Простите. Проклинайте. Контрольный срок не снят. 
И поздно возвращаться. И больно сознавать.
Вы с инеем осядете царапиной в сердцах
Тех, кому скажут что-либо чужие имена.

И через много, много лет - прикосновеньем снега
Грозящего схождением с ума
Еще напомнят о себе все, не узнавшие победы
Той, что одна на семерых - и не дана.

˙·•●★●•·˙

Семь

Звезды осыпаются снегом
Горы, словно пики, в крови.
Кто-то унесется на небо.
Кто-то - достоянье земли.

Семеро спускаются с гребня. 
Четверо дежурят внизу.
Но изломом горного кряжа
Небо зачеркнет твой маршрут.

Как же все болезненно просто
Слышала, что смерть на снегу - 
Самая простая возможность
Оборвать назначенный спуск

˙·•●★●•·˙

Всех нас - птиц перелетных

Всех нас - птиц перелетных
Вдаль уносит судьба
С рюкзаком за плечами
С ледорубом в руках

И в стремлении к вершинам
Терпишь дождь и пургу
И костры разжигаешь
На холодном снегу

Пропадаешь из виду
Затерявшись в весне
Одержимым горами
Жить на свете трудней

Ведь вершины бывают
Поважнее друзей
И бывают маршруты
Целой жизни длинней

˙·•●★●•·˙

Весна двухтысячного года

Дождь. Ветер. Мокрое стекло. Горящая свеча. 
Весна двухтысячного года застала здесь меня.
Здесь километры пустоты за стенкой старого вагона.
Здесь всеобъемность тишины доводит до стального звона.

В дрожащей мокрой пустоте взметаются отсветы молний
И ветка тальника выводит мне график дрожжи на окне
Среди расклочившихся туч слезятся влажные алмазы...
Весны двухтысячного года я здесь встречаю первый день.

˙·•●★●•·˙

Где то

Реками горными
Звонкими водами
Снегом декабрьским
Эхом под сводами

Снами тревожными
Тальником. Вереском
Пылью дорожною
Звездами, вечностью

Кто-то зовет
Из забытого времени
Где-то стареют
Чужие вселенные

Где то огни догорают
Кленовые
Холодом. Дымом
Запекшейся кровью

˙·•●★●•·˙

Две вершины

Опаленные яростным солнцем
Они врежутся в память навек
Меловые останцы из гипса
И зеленые линии рек

Край пустынный - сгоревшие травы
Обнажения красных пород
Что, как будто кровавые раны
Расчертили сыпущийся склон

Лишь вдали, и над зеркалом вида
И над пыльной завесой пыли -
Две вершины, взлетевшие к небу
Словно парусные корабли

Две вершины, как птицы пространства
В белых мантия вечных снегов.
Две звезды, две судьбы, два крыла,
Две конечные точки дорог...

˙·•●★●•·˙

__________________________________________________

ಊಊಊಊಊಊಊಊಊಊಊಊಊಊಊಊಊಊ