Рубин.

Рубин.

- Тебе ведь нужна кровь, чтобы восстановить силы, так?

  Вампир обернулся, глядя на замершую у входа в спальню изящную фигурку Эллы. Наследница Генерала Имперской гвардии - само спокойствие. Будто не ее, оглушенную взрывом, Сейшат держал на руках несколько часов назад, убегая по бесконечным белым коридорам замкового бункера, идеально укрепленного и неприступного.

  Да, этот бункер был сейчас, пожалуй, самым безопасным местом. А Элла, все Темные Боги тому свидетели, должна выжить - в этом воин и сам Генерал Самаэр были абсолютно единодушны.

  Нитхи с планеты Змей напали в час волка - четыре утра, и в данный момент гвардия, предводительствуемая самим Главнокомандующим, достойно сражалась с захватчиком. Холоднокровным ублюдкам не удалось уж очень удачно разыграть карту неожиданности, их корабли Центр безопасности засек вовремя. Жаль только, что не все хитрости возможно просчитать.

  Непривычно ощущать страх. Не за себя - что терять тому, кто всецело принадлежит Империи и в ком главная ценность - талант убивать жестоко и изощренно.

  Нет, не за себя. За свою единственную. Стервозную, капризную, насмешливую. И безумно любимую.

  Верный АКМ с глухим стуком ложится на покрытый черным пластиком стол.

  - Да, кровь не помешала бы.

  Интересно, этого вампа возбуждает только оружие или у девушек тоже есть шансы? Элла эффектным жестом поправила прическу - тугие золотистые локоны скользнули по нежной коже ее шеи. Ситуация, разумеется, нихрена не подходящая для подобных мыслей, тревога, горечь и злость бушуют в душе, а государство, кажется, стоит на грани межгалактической войны, но... Как сильный эмпат, девушка наслаждалась ощущением той силы, что исходила от этого брюнета с белоснежной кожей и темно-вишневыми, почти черными глазами. Всегда надменный и невозмутимый, легендарный командир Воронов не боялся ничего. Такие либо бесславно погибают в первой же уличной драке, либо становятся легендой.

  Элла чувствовала нити его интереса - темные, будто вино. Избалованная красавица не привыкла отказывать себе ни в чем, но она не могла понять, почему именно Сейшат вызывает в ее холодном сердце ощущения, подобные поцелуям теплых солнечных лучей. И ошибиться было страшно.

  Наверняка, если то восхитительное мороженое с лепестками фиалки, что подают во французском ресторане "Небоскреба миллионеров", пробовать с его губ, идеально очерченных, жестких, оно будет еще вкуснее.

  Отец в порядке, и самое лучшее, что она может сделать сейчас - делиться с ним силой. Незачем заставлять его волноваться еще и за безопасность дочери. А вот взаимовыгодный обмен с Сейшатом (он должен быть в отличной форме, когда они выберутся из бункера) - неплохая идея. Его эмоции наверняка весьма... питательны. 

  - Ты ведь можешь взять мою кровь.

  Чтобы помочь моему отцу победить. Чтобы защитить нашу землю. Разумеется, вампир понял глубинные мотивы поведения Эллы. Она большая умница, держится. Даже слишком храбра для человеческой девушки. Единственным кошмаром командира Воронов по сию пору был образ возлюбленной, дерущейся яростно, будто дикая кошка, шипя и извиваясь, с амазонкой в подпольном бою на тотализаторе - и ежесекундное желание защитить. Вылететь на ринг, и просто разодрать горло твари, что посмела угрожать Элле. Разбить голову и разделить все мышцы на отдельные волокна.

  Но Сейшат, сам воин, прекрасно понимал: она не простит ему вмешательства. Непозволительно даже предполагать, что дочь Тигроподобного Генерала, как называли его, слаба. Что уж здесь сказать. Выжившие в Ледяной войне разделились на два лагеря - воины и крысы.

  - У тебя прекрасный профиль. Как у великих полководцев прошлых тысячелетий, линия переносицы почти ровная.

  Тонкая рука, унизанная тяжелыми серебряными браслетами, осторожно гладит черные волосы вампа, традиционно собранные на затылке. Прическа идеальна - невзирая на то, что удирать пришлось под рев огнеметов боевых роботов ниархов. Золотоволосая давно заметила, что этот мужчина вообще редкий аккуратист.

  Сейшат улыбнулся порочно и чувственно, обнажая клыки.

  - Я не стану отказываться от столь щедрого предложения. Иди ко мне.

  Эти объятия дарят тепло и покой, - будто Боги уже отпустили им все грехи. Говорят, что на одном из древних языков фраза "я люблю тебя" буквально означает "я возьму твою боль себе". А кто же знает о любви и о боли больше, нежели вампиры? Командир Воронов не желал, чтобы Элла беспокоилась о том, что происходит сейчас снаружи.

  Идея сумасшедшая и рискованная. Но вряд ли это имеет значение. Сейшат нежно опускает девушку на кровать. Светлые локоны озаряют черный шелк.

  Ледяной поцелуй обжигает. Пряный, солоноватый вкус крови. Его? Ее? Острые клыки оставили следы на коже обоих, и багряные капли смешались.

  Судорожный вздох, полный желания.

  - Что... Что ты делаешь?

  Мужчина текучим, почти незаметным глазу движением опускается вниз, расположившись на синем ковре с высоким ворсом. Ладони Сейшата легли на стройные колени девушки, скользнули по медово-гладкой коже бедер. Элла была вся - перламутр и жемчуг, и вампир был благодарен, со всей искренностью своего мертвого сердца, за то, что сейчас она рядом.

  Наследница слегка выгнулась, помогая Сейшату, который снимал ее короткую бархатную юбку и футболку с принтом в виде фрагмента картины Сандро Боттичелли "Рождение Венеры" (странный, разумеется, наряд для этого времени суток, но сей факт объяснялся очень просто - девушка просто не успела переодеться после похода в ночной клуб). Далее на пол летят и легкие босоножки на высоких каблуках. Сердце стучало все быстрее, превращая кровь в густую карамель. Особое удовольствие, иной уровень чувств - прикосновения, которые волнуют не только тело, но и душу.