Руины Тиррэн Рина. Пламя на углях

Пролог. Путеводная звезда

Ночь с 12 дня на 13 день роэ́нана 1064 года от Серой Войны; Замок Лиррэ́, Лэ́свет, Странный Мир

  Мрак за окном всё сгущался, расползался по воздуху почти ощутимо. Казалось, что не могло стать ещё темнее, но становилось. Казалось, распахнёшь ставни, протянешь руку — почувствуешь его мокрое бархатное прикосновение, и он прольётся в комнату вязкими чернилами, въестся в ковёр и белый каменный пол. Казалось, что ночная тьма пожрала все звёзды на небе, оставив лишь горстку самых ярких, но словно потускневших сейчас далёких светил.

  На драконьем звёзды называются «ла́эс», внезапно вспомнил Иза́р.

  Тэза́рна ла́э фа́вар ма гэ ми́эн. «Путеводную звезду увидишь лишь во мраке». Так ты говорила, Фредерика? Прости за всё, если сможешь. Все путеводные звёзды ты, видно, унесла с собой в могилу, оставив мне лишь ехидно щурящийся сверху Янтарный пламень в созвездии Ворона.

  Внизу, под высокими стенами стелился туман, оплетая землю рваными клочьями. Не рано ли для туманов? Не прошла ещё и половина роэнана, даже листья пока не желтеют, а воздух пышет солнечным жаром.

  О стекло тяжело ударилась первая крупная капля дождя, затем ещё одна и ещё. И ещё.

— Простите, Магистр… Я не смог. Я не смогу их убить.

  Изар крепче сжал на подоконнике побелевшие пальцы, почти ломая ногти о камень. Боль не отрезвляла. Он не мог заставить себя обернуться и посмотреть на коленопреклонённого юношу, хотя его больной, тяжёлый, ощутимый кожей взгляд молил об этом, прожигая спину в магистерской мантии насквозь.

— Магистр… Они же дети, просто маленькие дети… За что мне лишать их жизни? Чем они смогут нам навредить?

— Ты сам знаешь, чем драконьи маги угрожают нашему миру и нашей стране. Ты сам знаешь, сколько в них может быть силы уже сейчас. Не ты ли снёс врата Замка в шесть лет, когда впервые появился здесь, Сильвестр? Твою жизнь я готов сохранить, потому что доверяю тебе как родному сыну, знаю, что ты сможешь защититься от его влияния… Знаю, чего от тебя ожидать. Но чего ожидать от этих детей? Они непредсказуемы, они живут по законам другого мира, мне не известным. И они не всегда будут маленькими детьми, которых ты сегодня пожалел, — Изар чуть заметно качнул головой.

  Юноша молчал. Молчал и Магистр, сдерживая яростно клокочущий по телу огонь. Капли бились о стекло всё сильнее и чаще. Вдалеке, словно вышедший на охоту мощный дикий зверь, низко зарокотал гром.

  Быть сильной грозе.

— Прости, Сильвестр, — наконец сказал Изар и всё-таки обернулся к нему, — их надо уничтожить, и это должен сделать ты. Я человек, мне закрыт проход в другой мир, иначе бы я взял это на себя. Я прошу тебя, не как глава Белого Совета, а как твой наставник. Ты сам понимаешь, что у нас нет иного выхода.

  Понимаешь ведь?

— Но Магистр! Магистр, должен же быть иной выход, иной путь! — Сильвестр отчаянно вскинулся. Его глаза, покрасневшие, воспалённые, лихорадочно горели, прорезая полумрак комнаты двумя синими, нечеловечески синими звёздами. Вот почему драконье «лаэ», «звезда», так созвучно с драконьим же «лли́э» — «глаз».

  Сильвестр ведь был одним из них.

— Магистр, вы ведь должны что-нибудь придумать!..

— Прости, — Изар криво, через силу, улыбнулся, — у меня нет над ними власти.

  Драконёнок вновь уронил голову, серебристо-белые волосы упали на его лицо, скрывая огни глаз. Он вдруг мелко затрясся, словно борясь с собой, словно ломая что-то глубоко внутри себя, стирая в порошок, изничтожая в пыль. Магистр снова отвернулся, не в силах смотреть на то, как трескается и ломается образ гордого и непреклонного юноши, что так долго и кропотливо возводил его воспитанник, отчаянно не хотевший казаться слабым.

  Он никогда и не был слабым. В шесть потерял всю семью и в одиночку добрался из какого-то захолустья до столицы, не побоялся прийти в Замок Лиррэ и требовать аудиенции у самого Главного Магистра. Это сможет не каждый взрослый… Быть может, конечно, всё дело в его крови, драконята взрослеют рано, но… Слабым Сильвестр не был никогда.

  Просто и сильных можно довести до ручки.

  И Изар не имеет права сердиться на мальчишку, выплескивать на него свою бессильную ярость, свой собственный страх — он должен был искать обходные пути.

  Но и у сильных есть предел. Как искать, как мыслить здраво, если в висках стучит бешеный пульс, а внутренний голос шипит, воет ревущим пламенем его огненной магии — не убьёшь детей сейчас, и через десять лет твоя страна превратится в обугленные руины.

  Как и весь континент.

  И если бы только континент.

— Магистр… — вновь негромко позвал мальчишка. Голос его был сух и надтреснут. — Есть ещё один вариант.

— Говори.

— Сейчас самой старшей из них двенадцать, младшему же — около восьми, — он говорил тихо, медленно, словно сам не веря ни в свои слова, ни в то, что они будут услышаны, — они ещё довольно малы, и воздействовать на их сознание будет достаточно легко, особенно для такого сильного мага, как Э́мил Курэ́. Я думаю, он согласится сделать это, если вы попросите лично.

— Что именно ты предлагаешь? — Изар бросил на него внимательный взгляд, прикрывая своё почти что отчаяние лёгким интересом. Пусть мальчишка считает его бездушным чудовищем, пусть. Лучше так, чем если он поймёт, что на самом деле чувствует его наставник. Наступают тяжёлые времена, и драконёнок должен видеть в нём тэзарна лаэ, путеводную звезду — путеводную, хоть и жестокую, а не готового завыть старика.

  А думал ли ты тогда, четырнадцать лет назад, что в сорок уже будешь казаться себе стариком, а, Изар?

  Ослепительно сверкнула молния, через удар сердца гулко зароптал гром, оглушительным грохотом прокатившись по кабинету. Ливень с силой забил по стеклу, словно умоляя впустить его.

— Я… Я предлагаю забрать детей в наш мир, я предлагаю вам вырастить их, как вы вырастили меня, воздействовать на их сознание, чтобы они никогда и не вспомнили о своём доме, обучить их магии, предложить в будущем сражаться на нашей стороне… Я понимаю, как это рискованно, что всё может обернуться крахом… Но этой иной выход, не убийство, и если вы согласитесь…