С того света

Я гуляю в красивом саду. Здесь спокойно и умиротворенно. Рука человеческая приложена по минимуму. Разве что для удобства полива насаждений шланги разнесены по всему саду. И грамотно так разнесены. Чтоб не задевать другие растения и не пачкать протоптанные дорожки. Красота. Прохладно. Но это скорее свежесть, чем холод.

Ничего в моей памяти не стерто, ничего не забыто. И та самая больничная палата, в которой я пролежала последние четыре месяца, тоже свежа в памяти. Если пройти в дальний угол сада, где растет Чижовская груша, то хорошо видна больница, в которой я лежала два года, только иногда, возвращалась домой на короткое время, если вдруг наступала ремиссия. Там, в стенах больницы, осталась Татьяна, с которой вместе я провела не один день. И я частенько прихожу сюда, чтоб узнать как она. Татьяне совсем плохо, осталось немного времени для мучений и я старательно посылаю ей свои мысли: «Не бойся. Здесь хорошо. Здесь нет боли. Здесь есть близкие люди».

Когда я пришла сюда, меня никто не встретил, мне не открылись никакие ворота. Не появился свет в конце туннеля и не случилось других вещей, о которых пишут в книгах про царство мертвых. Я просто уснула в своей больничной палате, и проснулась в деревянной избе, на чистой постели. У меня больше ничего не болело. Никакой боли. Как же это легко.

На окнах просторной избы весели белые шторки из простой ткани. Я встала с кровати, подошла к окну и отодвинула штору. На улице были люди. Они все чем-то заняты. Кто-то воду в ведрах несет, кто-то цветы поливает, кто грядки пропалывает. Скрипнула дверь и в избу вошли. Я повернулась и увидела свою маму, которая умерла десять лет назад, когда ей исполнилось семьдесят семь. Она улыбалась и держала в руках кувшин.

- Ты теперь здесь, доченька, - сказала мамочка с нежностью. И обняла меня крепко-крепко.

- Я так стильно скучала, - сказала я, уткнувшись в мамину шею. Я снова почувствовала себя ребенком. Счастливым ребенком.

- Попей водичку. Здесь она совсем другая. Живая, вкусная, сытная, - сказала мама, протягивая кувшин.

Вода и правда была совсем другой. Я с жадностью сделала большой глоток и почувствовала, как наполняюсь силами.

- Мам, как же там мои без меня будут жить? Они же совсем одни, - спросила я маму и глаза мои налились слезами.

- Проживут, не переживай. Проживут столько, сколько им отмерено. А мы их здесь подождем. Молиться за них будем. Как за тебя молились, - спокойно ответила мама.

Мы с мамой долго разговаривали. Здесь были свои правила и порядки, но все их можно было свести к одному простому правилу – жить по совести.

Мама проводила меня в свою избу. Каждая семья жила в отдельном доме. Папа с мамой были вместе. Несмотря на то, что папа умер довольно молодым, сейчас он выглядел, как мама. И все как-то само собой складывалось. Не было ощущения, что я его не знаю. Я сразу поняла, что это папа и тепло от него шло отцовское. Мама накрыла на стол. Все было очень просто и вкусно. Отварная картошка, сало, редиска, квашеная капуста. После больничный еды, мне казалось, что я попала рай. От этих мыслей я улыбнулась. Конечно же, это и есть рай.

Позже я встретила здесь всех своих знакомых и родных, кто покинул мир живых. Я встретилась с дедушкой и бабушкой. Встретила подругу Люду, одноклассника Димку. Все жили в отдельных избах. Дети с родителями. Если у детей уже были свои семьи, то у них были отдельные дома. Здесь все работали. Занимались тем, что по душе. Не за плату, а просто так.

Я любила ухаживать за садом. Это было мое излюбленное место. Во-первых, отсюда я могла наблюдать за сыном, дочкой и мужем. Во-вторых, здесь была особенная атмосфера. Сад был огромен и необъятен. Много деревьев и птиц. Это место придавало сил.

Я сажусь на деревянную лавочку под вишней. Оттуда хорошо видно моего мужа – Лёню. Плохо выглядит. Я со всех сил посылаю ему свои мысли. Пытаюсь успокоить, но он все еще скорбит и тяжело переживает. В том мире у каждого был свой срок. Я знала, когда именно муж придет ко мне. Здесь все готовились к встрече со своими близкими. Потому, попадая сюда, ты ощущаешь тепло дома. Если у кого здесь еще не было родных людей, то их встречали самые старые жители – смотрители. Они провожали их в общую большую избу, накрывали там стол, потчевали и отвечали на все вопросы. Здесь не было одиноких людей.

Я заметила, что в саду расцвело еще одно вишневое дерево. Значит, кого-то помянули на том свете. Каждый раз, когда кого-то поминали, в саду расцветало дерево. От этого сад был постоянно цветущим и приносящим плоды.

Я скучала по детям. Очень сильно скучала. Каждый день, я приходила сюда, чтоб посмотреть, как они там. В саду у каждого было свое место, свой участок, откуда просматривались родные люди. Чем чаще молились за нас, тем больше, светлее, просторнее становился участок. У меня был достаточно большой и просторный участок. Это благодаря моей семье.

В саду были и маленькие участки, где не цвели цветы и насаждения. Эти участки находились в тени. На них мало попадало солнечных лучей. Это означало одно – хозяев участков не вспоминают близкие люди, и никто за них не молится. Для таких людей в саду стояла небольшая белая часовня. Там можно было помолиться за тех, кто на том свете. Помолиться за то, чтоб они прозрели. Они молились и днем, и ночью. И иногда, серый сад зацветал. Значит, молитвы доходили, значит, люди прозревали.

Здесь хорошо. Здесь благодать. Здесь нет места боли. Здесь время не властно. Я просто живу, дышу чистым воздухом и наблюдаю за своими родными. Когда им совсем плохо, я стараюсь присниться им во сне, чтоб дать понять – мне хорошо, я свободна, я люблю их. Я стараюсь оберегать их своими молитвами. Я встречу их здесь в назначенное время. Это не царство мертвых, это другой мир. Мир без боли и вне времени.