С возвращением, Ваше Величество!

Пролог

Все началось с магии!
Стоп! Прежде, чем мы начнем, давайте я скажу вам пару слов на берегу.
Самое главное! Нас ожидает безусловно счастливый конец этой истории. Даже если временами будет казаться, что пить боржоми уже поздно.

Итак. Все началось с магии!

Леди Беатрис — возлюбленная короля Ричарда, не смогла смириться с его гибелью и обратилась к могущественному чародею Мерлину с просьбой вернуть ей любимого.

А дальше? Что-то пошло не так. Средневековье и далекое будущее, реальный мир и параллельный — порталы начали открываться неожиданно, герои стали перемещаться без предупреждения. Поэтому, возникла путаница, веселая кутерьма и глобальные катаклизмы.

Драконы и феи в нашем времени, офисные служащие в средневековом бурге, русалки в бассейне, Ричард Львиное Сердце в двадцать третьем веке, и полная неразбериха в голове великого мага Эмриса Мерлина.
Понятное дело, что без компьютерных технологий будущего тут не обошлось.

Это лишь малая часть из того, что вам предстоит узнать!

Дорогие читатели! Приветствую вас на борту Машины Времени.
Если готовы — пристегните ремни, наше путешествие начинается!
Вперед в прошлое, назад в будущее!

С вами Лео, ваш автор и гид по перемещениям. Я всегда буду рядом, на случай если вы заблудитесь в Лабиринте Времени, или войдете не в тот портал.
А теперь...

ПРОЛОГ

Несмотря на бледность, худобу и заплаканные глаза, женщина была красива. Горе придавало её облику утонченность ангела. Но вполне земные желания привели леди Беатрис Элдфорд в замок того, чье имя произносили с опаской.

Уже два восхода она ждала, упорно добиваясь встречи, а Великий Волшебник, маг, алхимик, силой мысли поднимающий в воздух горы, отказывал ей. Неужели он не в силах ответить на единственный вопрос?

— Почему я не умерла вместе с ним в тот же день и час? Я связала нас заклятием крови, взывала к древнему богу, и он услышал меня! Почему я не умерла? Почему?

Мерлин слышал её мысли, но не находил ответа. Прежде чем заглянуть в глаза Беатрис Элдфорд, он должен был открыть её память и вернуться в прошлое.

В тот самый день и час...
И он вернулся. Только не совсем туда!

***

Вы что-нибудь понимаете в магии? В превращениях? А исчезнуть можете? Вот и я — нет. И это печально! Головой о хрустальную стену убиться, как печально! Раньше понимал и мог, а сейчас даже не вспомню, как меня зовут.

Амнезия, полнейшая амнезия... Слово странное, не из нашего мира, понятия не имею, что означает.

Каждое утро я просыпаюсь в хрустальной башне и до вечера ищу выход, но его нет. Как и зеркал здесь нет, ни единого! Было бы зеркальце, хоть самое маленькое, я бы узнал себя... наверное... возможно... я надеюсь... Но зеркала нет.

Башня велика, сквозь стены видно море. Волны, волны... Жилище мое вырастает из них. Можно спуститься в подвал. Посмотреть на подводную жизнь, на русалок. Их здесь полно, подплывают к самой стене, рыбы всегда плывут на свет. Проклятая башня сияет, как лунный камень. Русалки берутся за руки, скользят вереницей вдоль стены, смотрят грустно. Волосы у них длинные — зеленые, темно-синие, алые — колышутся водорослями, а чешуя отражает свет башни. Чешуя у всех радужная.

Сейчас как шугану их!... Эльсидорис, мунаклис, терафлю... нет... терапевт... Да нет же! Теллориум, конечно, теллориум.

Эльсидорис! Мунаклис! Теллориум!

Врассыпную кинулись, вот и славно, на дно плывите, домой, нечего тут глазеть. Хрустальной башни, что ли, не видели? У самих дворец на дне, сады, пещеры, а мне и размяться негде.

— Опять сам с собой разговариваешь? — Сиделка заходит в палату, ставит на больничную тумбочку поднос, прикрытый белой салфеткой. — Поворачивайся, пора делать укол. Поспишь, отдохнешь, может, и вспомнишь...

Опять укол?! Да она издевается, что ли? Ничего не смыслит ни во врачевании, ни в магии. Вот вспомнить бы только… Такое простое заклинание. И как можно было забыть? Вспомнить бы и превратить ее в...

Поворачиваю голову, обреченно осматриваю необъятные формы, круглое суровое лицо с крупным носом, толстыми губами и глубоко посаженными зоркими глазами. В кого же превратить? В жабу или ворону. Или в крысу. Можно в ящерицу. Проклятая амнезия! Ничего не могу поделать. Отворачиваюсь к стене, чтобы не видеть, как неласковые руки обламывают клюв ампулы, суют внутрь иглу, наполняют шприц...

— О-о-о-ой! — Засадила так засадила...

— Ничего-ничего, потерпи, — с неизбывным оптимизмом увещевает она. — Это с непривычки больно, потом втянешься. Уколы через каждые три часа назначены. А на ночь внутривенно. И все бесплатно. Ты же, горемычный, сам себя вспомнить не можешь. На улице тебя нашли, у Дома Книги.

***

Еще одна попытка. На этот раз должно получиться!
В тот самый день и час...

Ричард долго диктовал своему секретарю, а Беатрис всё ждала у шатра. Она не соглашалась пойти отдохнуть, сколько Гарольд ни уговаривал её.

Солнце село, и небо на востоке начало быстро меркнуть. Тёмные ночные тучи уже поползли над лагерем, когда секретарь Ричарда, отец Пьер и слуги покинули королевский шатёр.

Тогда Беатрис вошла.

Она не стала дожидаться, пока король позовёт её, и потому увидела, как лекарь прочищает рану и меняет повязку.

Ричард хмурился и кусал губы.

— Довольно, в этом нет необходимости, Марвин, всё и так заживёт.

— Если бы вы не обломили древко так близко к телу, милорд, мы бы извлекли...

— Ты и так извлёк, я век буду помнить твоё врачевание!

Ричард увидел Беатрис, улыбнулся и поторопил оруженосца.