Самое настоящее чудо

Самое настоящее чудо

Самое настоящее чудо

(быль)

Большой тяжелый автобус медленно вырулил на длинную полосу асфальтированного проспекта. На каждой остановке он с шумом открывал и закрывал свои недра, то «выплевывая», то «пожирая» пассажиров. Одни люди, ругаясь или пошучивая, в зависимости от настроения и жизненных сил пробирались к выходу. Другие наоборот, делали все возможное и невозможное, чтобы впихнуться внутрь. Поездка на общественном транспорте в самый разгар курортного лета, сомнительное удовольствие, требующее от путешествующих крепких нервов, слаженных действий и физической выносливости.

В автобусе стояла невыносимая жара, поэтому все имеющиеся форточки и люки были распахнуты настежь. Злое южное солнце жгло сквозь стекла и небольшое затенение никак не улучшало ситуацию. Счастливчики, занимающие сидячие места, подслеповато жмурились, пытаясь увернуться от жалящих лучей. Утирая пот, обмахиваясь веерами, шляпами, и всем чем придется, они тихонько радовались, тому, что все же сидят. Тем, кто стоял было значительно хуже. Духота, облепляющая мокрым коконом одежду и плотно прижатые друг другу влажные тела товарищей по поездке, никак не способствовали хорошему благорасположению.

Во время очередной остановки в автобус внесло новую партию пассажиров. Вперед протиснулись две активные молодые мамы с малолетними сыновьями. В поисках будущих спасителей они хищно огляделись по сторонам. Выбор пал на парочку кудрявых юношей, безмятежно восседающих на пластиковых сиденьях. Мамы, с чадами наперевес, решительно встали напротив, и уставились на несознательных сразу четырьмя парами глаз. Представители молодого поколения, не выдержав молчаливого прессинга, нехотя сползли с облюбованных и почти родных кресел. Немного повздыхав об утраченных возможностях, они притулились под открытым люком и, уцепившись длинными руками за верхние металлические поручни, дружно уткнули носы в экраны мобильных телефонов.

Мамы, добравшись до вожделенных мест, вопреки ожиданиям всех присутствующих, не сели сами и не посадили на колени детей, а предпочли пустить колыхающихся во все стороны мальцов в самостоятельное плавание по креслам. Первый малыш с льняными волосами стал внимательно разглядывать своих соседей. Он сосредоточенно собирал домиком выгоревшие на солнце белесые бровки и норовил потрогать каждого пальцем или хотя бы пнуть ногой. Второй, темненький щекастый мальчуган, внезапно почувствовав себя одиноким и брошенным, обижено и громко заревел. Плач грозил перерасти в долгосрочную истерику. Мама растерялась и недовольно напряглась, но продолжала упрямо стоять на месте, охраняя территорию и не делая попыток урезонить сына. Кругом послышались недовольные шепотки: «Ну и разорался!», «Да что она его не успокоит- то, никак!». Молодая, румяная и крепкая как наливное яблочко, женщина продолжала хмурить темные брови и сердито сопеть. Вторая мама, то и дело, встряхивая светлыми длинными волосами, с высоты своего роста горделиво поглядывала по сторонам, ее - то сын молчит и вообще ведет себя образцово.

Автобус трясло на ухабах, впереди была еще долгая дорога, солнце все также палило, люди толкали и давили друг друга, сжав зубы, терпели из последних сил. Рыдающий малыш, продолжал самозабвенно вопить, оглашая ревом каждый сантиметр.

Вдруг откуда-то из глубин автобуса раздался женский голос: «Мамочка, что же вы ребенка не успокоите? У него же сейчас голова заболит! Отвлеките его, в окошке покажите что-нибудь!».

Молодая женщина покраснела и надулась, но все же сделала тщетную попытку. Повернулась к сыну и буркнула: «Смотри, там киса». Сынок завертел головой и не найдя рядом никакой «кисы», заревел еще горше, изливая вселенскую печаль и обиду на всех окружающих. Народ заволновался, мама разозлилась и принялась успокоительно шипеть, но успеха не имела. Чадо продолжало орать.

Женщина, с вероятным педагогическим стажем, никак не желала успокаиваться. Она пробралась к возмутителю спокойствия и, дождавшись паузы, быстро начала с ним беседу.

- Посмотри, какой у меня билетик веселый! У тебя есть такой?

Мальчик от неожиданности ненадолго замолчал и сквозь пелену слез, недоверчиво взглянул, на ярко одетую, седую и громкую тетю, которая протягивала ему разноцветную бумажку. Молодая мать надулась еще сильней. Весь ее вид выражал недовольство: «лезут тут всякие…».

Женщина, не обращая на нее внимания, приблизилась к малышу, встала рядом и начала речитативом приговаривать:

- Какие у тебя сандалики красивые! И кепочка! И футболочка у тебя с машинками! Ты машинки любишь? Ой, смотри в окошечко, видишь, машинка красная едет?! А там - зеленая! Гляди, какой большой белый автобус! А вон, смотри, смотри - собачка смешная побежала!

Мальчик замолк и стал поглядывать на говорливую тетю круглыми голубыми глазенками, посмотрел в окно, проследил за автомобилями, увидел собачку, а потом узрел свою сердитую маму и опять заревел.

- Мамочка, возьмите ребенка на руки! Обнимите его, погладьте по голове, поговорите с ним! - настойчиво советовала педагогически одаренная женщина.

Молодая мать фыркнула, но увидев недружественные взгляды окружающих, решила все же прислушаться к рекомендации. Села в кресло, посадила сына к себе на колени, обняла и что-то заворковала на ушко. Мальчик, прижался к ней всем тельцем, обнял ручками и еще немножко поплакал, потихоньку успокаиваясь и прислушиваясь к продолжающей говорить тете.

- Ты далеко едешь? На море с мамой пойдете или на карусельки? Нравится тебе на качелях кататься? А на море купаться?