Сбежавший жених

Сбежавший жених

     Лану вернул в страшную реальность едкий запах нашатыря. Лунный свет пробивался сквозь тюль и девушке показалось, что это ее серебристая воздушная фата, сверкающая бисером и кисейным кружевом опустилась на землю. Она сорвала нежное перистое облако из органзы с головы, выдирая с волосами и шпильками. Уткнувшись лицом в подушку, истошно завыла, как брошенная в лесу надоевшая псина. Калейдоскопом воспоминаний яркие осколки: мама Руслана хлопает Лану рукой по запястью. Обдало холодом.   Чайная роза вонзила шип в мизинец, и   капля крови застыла рубином на белоснежном фатине. Ахнула Лидка, и вцепилась в локоть застывшей невесты словно та, что на портрете при входе во Дворец Бракосочетания. Обморок мамы. Щебечущие подружки невесты в бирюзовых платьях, напоминающие стайку волнистых попугайчиков. Стальной голос регистратора. Жених не пришёл.
⠀   «Он не пришёл? Руслан…» - собственный голос чужой, утробный, фальцетом резал слух. Папа осторожно приоткрыл дверь в комнату:
    - Ну как она?
    - Отойдёт, наша девочка сильная, - мать укрыла собой единственную дочь, словно могла защитить теплом тела кровинку от невыносимой боли. Мужчина сник, вжал голову в плечи и скрылся в коридоре.
    - Может что случилось, он хороший мальчик, он все объяснит, - женщина гладила без устали Лану по шелковистым пшеничным волосам, пахнущим цветущей вишней.
   - Он предатель, мама, я была слепа.
⠀ Лана наотрез отказывалась слушать нелепые отговорки несостоявшихся родственников, не отвечала на смс и звонки. Мол, у него была причина не прийти.
   - Предатель, ненавижу, ненавижу, - верещала брошенная невеста, как только слышала имя подлеца.
⠀ Прошёл год, зажили раны на сердце, оставив раны, родился Витенька. Малыш так и не стал отдушиной для Ланы. Почти сразу после рождения ребёнка она уехала работать в Женеву, оставив живое напоминание о невыносимой боли на попечение родителей. Девушка боялась даже смотреть в медовые глаза сына цвета янтаря с Балтийского побережья. Его глаза.

    Лана взглянула в крохотное зеркальце. Шёлковая клубничная помада ровно очерчивала пухлые губки, небесно - голубые глаза не портили линзы, волосок к волоску идеальная причёска словно кусочек родной земли с колосящейся пшеницей. Девушка окинула взглядом зал, посмотрела через плечо на прогуливающиеся парочки за окном любимой кафешки. В этот день она вот уже 5 лет приходит в Кафе де Пари. Съедает антрекот из сочной говядины, приправленный тающим сливочным маслом, взбитым с пряными травами, золотистый картофель фри и зелёный салат. Зачем она совершала этот траурный обряд с маниакальной упертостью, спросите, Лана бы не ответила.  Кафешка из ИХ прошлого и ЕГО любимое блюдо. Стейк ещё дымился на овальной тарелке, благоухая розмарином, тимьяном и чёрным перцем.
Она втянула аромат ритуального яства. И со злостью воткнула нож в обжаренную плоть. Краем глаза заметила силуэт. Мужчина в полупальто и квадратных очках с удивлением рассматривал блондинку за стеклом. Будто призрак. Их глаза встретились. Он постучал и рванул ко входу в бистро:
    - Ланка, ты?
    - Лёшка? Какими судьбами? - еле сдерживая прерывистое дыхание воскликнула девушка.
   - По работе, на конференцию, слёт кардиохирургов так сказать, - мужчина смущался.
   - Присаживайся, что ли? - нерешительно указала на стул рядом.
  - Мы тебя искали, родители наотрез отказались давать координаты, мама стопятьсот раз пыталась поговорить с твоим отцом. Соболезную на счёт твоей мамы, - Алексей скомкал салфетку и нервно закашлялся. - В общем, у меня кое-что есть для тебя, - он достал портмоне из нагрудного внутреннего кармана пальто. Порылся в его кожаных складках и достал затертый, сложенный вдвое лист. Трясущейся рукой протянул девушке.
   - Что это?
   - Пообещай, что не порвешь, все, что случилось - моя вина. Проклинаю себя, но я дал слово. Просто прочти, потом можешь уничтожать и испепелять своим убийственным взглядом. Я заслужил.
⠀ Лана взяла листок словно кожу жабы, двумя пальцами. Алексей дотронулся до руки, его влажная жаркая ладонь вызвала чувство брезгливости. Отдернула руку и развернула лист:
⠀ «Лань моя, прошло уже, наверное, много лет, и если ты читаешь моё письмо, то я уже в земле. Жил в этом аду благодаря тебе. Я не мог поступить тогда иначе. Простить, понять- не хочу этих банальностей. Не прошу. Благодаря твоей ненависти я люблю ещё больше. Лучше презирай, быстрее разлюбишь. Устроишь жизнь. А я сильный, справлюсь, мне легче так...когда знаю, что у тебя все хорошо. 5 лет я думал, думал, а стоит ли все это ворошить, я был против, брат настоял, мол, диагноз серьёзный, нужно сказать. Вряд ли увидимся. 5 октября, в тот злосчастный день, после этого треклятого мальчишника ещё не отошёл, опаздывал. Ты же помнишь, я надеюсь, братишка то непьющий. Он сел за руль. Что произошло плохо помню, тысяча осколков, бешеный водоворот и каменная молотилка одновременно. Боль адская во всем теле. Глаза залиты еще тёплой кровью, не выношу с тех пор этот запах. Мерзкий металлический привкус во рту. Ору брата. Тишина. На водительском никого. Оказалось, он вылетел через лобовое. Я перелез на водительское сиденье. Мою дверь заклинило и вмяло в салон.»
⠀  Лана уронила письмо:
   - Что с ним? - прошептала еле слышно.
   - Я пойду, прочти лучше, когда будешь одна, - Алексей отвернулся, чтоб скрыть слезы, резко встал, положил на стол визитку:
   - Если сможешь, после всего этого, набери!- брат Руслана исчез в Женевской пестрой сутолоке центра.
⠀ «Короче говоря, ни к чему тебе эти подробности. Я до сих пор люблю, а значит живу, дышу, помнишь, как там у Высоцкого. Мне бы в синь твоих глаз бездонную только б ещё раз посмотреть, почувствовать твоё дыхание на плече, пишу и мурашки. П...ц без тебя. А помнишь, как на чёртовом колесе застряли над Хайхэ. Ты была невозмутимо спокойна, любовалась фиолетовыми бликами на реке от неоновых вывесок и мерцающих ночными огнями высоток. Тогда я понял: меня полюбила самая смелая женщина в мире. А я был похож, ты сказала, на священного тамошнего льва у могилы какого - то императора. Вспоминаю и сердце вдребезги, до зубной боли ломает. Дотронуться, голос услышать, ты так же пахнешь цветущей вишней. Ух, в памяти аромат. Что-то расчувствовался, зэкам не до лирики, ты права. Я уверен, что именно это бы ты и сказала. И припечатала бы своими синими глазищами. Умеешь ты убить взглядом и оживить касанием. В общем, олененок мой, больница, полиция, брат отвлёкся, он не помнит толком, кромешная темнота, провал в памяти у обоих. Мы лишили жизни мать и дочь. Мы. Я виноват, что доверил руль. Он же плохо водит, да думал, что там ехать, до маркета, Никита попросил перед загсом шампанского купить и сигарет. Сигареты кончились, твою мать. Я больше не курю. Взял вину на себя. А тут ещё этот проклятый диагноз. Заслужил, не спорю, тысячу раз проклинаю себя. Заслужил, а вот тебя- нет. Люблю до смерти. Не знаю сколько осталось, опухоль говорят, неоперабельная. Много писем тебе написал, не одно не отправил. Лишь это отдал брату. Когда меня не станет, хоть так попрощаться. Ты не должна жить в вечном разочаровании. Верь в любовь, верь родная, навсегда с тобой, навечно твой, будь счастлива без меня. Я проклят.»
⠀ Лана крикнула официанта. Зал мгновенно затих от её фальцета. Рассчиталась, схватив визитку, рванула в отель. Полы красного плаща развевались, встречный ветер терзал волосы, наждачкой ливень хлестал по щекам. Она влетела в отель как фурия, набрала номер Алексея.
    - Где он? Он жив?
    - Пока да, сегодня должен выйти, досрочно, по здоровью, - гнетущая пауза. - Велел никому не встречать.
    - А ты все такой же бесхребетный, да? Брат сказал..., - девушка не смогла договорить. Слезы душили, душа полыхала.
⠀ Дернула звонок на стойке:
   - Ближайший рейс до Ярославля?
Портье заглянул в компьютер:
   - Через 3 часа, с пересадкой, фрау.
Лана кинула паспорт и стремглав бросилась к лифту. За вещами. На ходу вырвалось распоряжение:
   - Возьмите любой билет на этот рейс.
⠀ 6 октября было пасмурным. Кучевые облака свинцовым покрывалом заслонили город. Хлебная улица, как символично, думала Лана. Никогда не думала, что способна простоять в туфлях и плаще более 6ти часов под пронизывающим дождём, возле обшарпанных бледно-зеленых ворот с надписью бордовой "ФКУ ИК-1".
⠀Железные ворота со скрежетом, терзающим дух, разъехались. Человек в форме провожал мужчину в синем костюме и белой рубашке. В руках пакет из "Ароматный мир" и блок сигарет. Ежик седых волос изменил Руслана до неузнаваемости. Он оглянулся по сторонам. Передернул плечами.
Ссутулился, подняв воротник пиджака, и побрел вдоль тюремной стены.
    - Руслан, - впалые щеки застыли, словно на маске, снятой с покойника. Он напрягся как пружина и ускорился. "Показалось", думал Руслан.