Сборник "Болотные огни"

Воспоминания о зимней ночи

На дворе был Новый год. Весьма холодный, но наличие хорошего отопления и двух ванных комнат всё же подтолкнуло компанию друзей провести праздник на даче Милы.

На этот раз компания была даже чуть больше, чем предполагалось изначально, ведь к ней присоединились ещё двое. Внезапный молодой человек главного инициатора этого праздника и новая подружка другого старожила их компании, Славы. Анимешницу позвали с опаской, потому что она старшего брата хозяйки дачи никогда не видела и о его выкидонах не знала.

Они не то, чтобы были очень страшные, но жутковатые точно. Однажды он заявил Славе что его бывшая мертва, высказал свои соболезнования по этому поводу и радость из-за того, что тот наконец перерос свою скорбь и вступил в новые отношения. Всё это, конечно, хорошо, но бывшая, как вы могли догадаться, в добром здравии и даже сегодня её здесь нет, только потому что она отмечает праздник с семьёй. Ещё раньше, сразу после запоя, Лёва умудрился поспрашивать брата Славы, Ярика, про несуществующий шрам на руке. Тогда все просто отмахнулись. Мало ли что в алкогольном бреду привиделось? Долгая и сложная притирка к домашней технике уже вызвала некоторые опасения, но тоже Бог с ним. Человек приходит в себя после очередной встречи с зелёной феей. Не в первый раз. И всё же "почившая" в его голове, но всё ещё здравствующая в реальном мире Акулина, заставила Милу предположить, что шарики Лёвы немного уехали за ролики и надо бы теперь за ним ещё пристальнее следить. Хотя, справедливости ради, после этого казуса поводов сомневаться в себе он больше не давал. Ни по словам сестры, ни по словам своей девушки, а по совместительству её лучшей подружки. Смущал лишь внезапно появившийся интерес к костюму горничной, но это уже не публичные разговоры. Хотя и с этого все уже успели посмеяться и забыть.

Из-за последствий его пагубного пристрастия новый год проходил удивительно трезво, с кучей сока в запасе и лишь двумя бутылками шампанского на десять человек. Казалось бы, ничего не предвещало беды, но прошлогодний делирий оказался более непредсказуемым, чем казалось Миле.

Всё началось с того, что Лёва весь вечер как-то странно глядел на Элю, ещё одного старожила их компании.

— Эй, Лёв, у тебя там снова что ли внутренний некролог пополнился? Или ты на всех подруг своей сестры так заглядываешься? — наконец высказал общие мысли Слава, за что, тем не менее, получил явно неодобрительный взгляд счастливой обладательницы костюма горничной, которую звали Адель.

— Да ладно, скоро все там будем. В некрологе этом. — с усмешкой сказал парень — Может, чего ещё вспомнит и окажется, что он сейчас отмечает Новый год в кругу мертвецов. А, может, он и сам...

— Слава!

Эля, которая и без того была обеспокоена пристальным взглядом Лёвы, так ещё и не обладающая крепкими нервами от природы, слегка дёрнулась.

— Нет, просто зимний лес на некоторые мысли наводит. — спокойно ответил тот, переводя взгляд с замёрзшего окна на стакан с уже тёплым апельсиновым соком.

— Это на какие же? — Мила с опаской проглядела на него.

— Да, так, вспоминается всякое удивительное.

— Удивительное? Так говори. Может, мы сможем найти этому объяснение? — сказал Ярик, показывая потенциально покалеченной рукой на новую подругу своего близнеца, которая в первый день похмелья вспоминалась Лёве как какое-то чудо с реальными волчьими ушами и хвостиком. А это всего-то был косплей Холо на летнем фестивале, который он видел только на фотографиях.

— Не думаю...— как-то угрюмо ответил мужчина.

— А вдруг! — удивительно воодушевлённо воскликнула Мила, которой внезапно показалось, что объяснить новое ложное воспоминание её брата логически - не такая уж и плохая идея. Даже Акулине они оправдание нашли, ведь она действительно один раз тонула, просто не насмерть. Да и желание в очередной раз показать достаточно верующему брату, что ничего, выходящего за рамки логики, в их мире нет, тоже хотелось. Этот спор тянулся у них с самого детства и заканчиваться не собирался.

— Ладно, попробуем. — он как-то слишком скептически для верующего посмотрел на сестру и начал рассказ.

— Я думаю, мой летний запой и его последствия пересказывать не надо. Даже те, кто его не видели, скорее всего о нём уже слышали. Хотя сам я первые несколько дней после чистки не помню. По вашим рассказам только.— Лёва поглядел на близнецов — Да-да, и некролог ваш с рукой я тоже не помню. Помню я другое. И, поверьте мне, это уже посложнее Акулины.

...

Иду я, значит, по зимнему лесу. Лес этот совершенно мне незнаком. Я не то чтобы слишком в них ориентируюсь или хорошо их отличаю, но это явно не те деревья, что сейчас за окном. Если лес и наш, то места точно не те, которые я знаю.

Темень. Тишина. И одежда, какая-то странная. Не современная. Не моя уж точно. Только это я лишь потом начал задумываться, что с ней что-то не так. Я сначала вообще странность ситуации не уловил. Немного потерян, немного обеспокоен, заплутал не так давно, но на том всё. Сейчас найду кого-то и мы дальше по делам пойдём, ничего страшного. Ни единой мысли, что я летом в зимнем лесу находиться не должен.

Понимать, что что-то не так я начал только тогда, когда мне Эля попалась. Допустим, я, с трудом, но возможность оказаться в такой ситуации имею. А вот сонная Эля в одной ночнушке, тянущая руку из оврага - это уже что-то жуткое и криминальное.

— В смысле «сонная»? В смысле «из оврага»? — девушка, явно вспомнившая весь репертуар НТВ, с недоверием посмотрела на рассказчика.

— Ну, вот и я тут подумал, что странное что-то происходит. — продолжил он.

Вытащил тебя, пальто это странное на тебя накинул, подхватил, чтобы по снегу босиком не шла. Идём дальше. Ты извиняешься очень много, мне что-то про сны бредовые рассказываешь и дверь незакрытую. Коридоры плывущие, пугающие чёрные тени... Я это слушаю и думаю "Действительно, бредовый сон. Проснуться бы уже поскорее, пока эти чёрные тени не повылезали." Но упорно не просыпаюсь. Впрочем, тени-то тоже не торопятся вылезать. И холод совсем не как во сне. Я его в полной мере прочувствовал, когда пальто тебе отдал. Ну, ок. До населённого пункта, который там, я почему-то уверен, рядом есть, доживём и ладно.