Сделаю тебя любимой

Глава 1. Василина

— Господи, я рожаю!

Сколько раз за последний месяц, корчась от тяжести в животе, я думала именно так.

Пугала родителей. А теперь это правда, потому что отошли воды. А я не в своей уютной квартирке, а еду на машине к бабуле.

До родов была еще неделя.

У меня было время!

Я быстро торможу на обочине и смотрю в навигаторе ближайшие больницы. Шесть километров. Успею.

Надо просто собрать себя и нажимать на газ. Давить… Давить… Да чего ж не давится-то?! Машина, мой хорошенький купер, просто отказывается ехать! Не заводится.

— Да быть такого не может! Я же только что заправилась!

Бью по рулю ладонями, потому что все в моей жизни не по плану. Все не так, как мне бы хотелось и мечталось!

Толкаю дверь, но она внезапно не поддается.

А там…

Что-то…

Вскрикиваю от испуга!

За окном незнакомое лицо. Мужское!

Заросшее бородой и волосами. Это может быть добрый человек, который притормозил, но машин рядом не видно. Это может быть егерь, увидевший девушку в беде!?

Я сглатываю вязкую слюну, потому что под кожанкой у него кусочек тюремной робы. Он выпрямляется во весь свой огромный рост, напоминая медведя!

Недавно же передавали сообщение о сбежавшем преступнике. Я пропустила мимо ушей. Меня такие вещи никогда не касались. Я всегда была далека от криминала!

Тут же хлопаю дверью, блокирую остальные.

Что мне делать? Что мне делать!?

Беру телефон. Звоню отцу, но тот как обычно вне зоны. Матери, но она в такое время спит. Остается отец ребенка. Но ему на меня наплевать! И все же… Пытаюсь дозвониться!

Раз, другой, под стук в окно, который становится все настырнее.

Оставляю голосовое сообщение, ровно в тот момент, когда стекло с треском разлетается. Кричу во все легкие.

— Совсем, смотрю, не гостеприимная.

Меня от страха скрутило всю. Руки невольно живот прикрывают, на который он, нахмурившись, пялится.

— Что… Что вам нужно? — не будет же он меня сейчас насиловать? – Я рожаю.

— Мне тачка нужна, выходи!

— Хорошо! — это лучше всего. Кто-нибудь остановится и поможет мне. – Хорошо, я выхожу. Только спокойно!

Можно было бы крикнуть, что отец за все заплатит, что отец его найдет, но почему-то сейчас более разумным кажется просто затихнуть, практически спрятаться.

Так и делаю. Оставляю машину криминальному элементу, отхожу подальше, голосую…

— Ты что творишь, дура? Хочешь, чтобы меня обратно замели?

— Но я рожаю! Мне в больницу надо! — голос прорезается, боль становится адской, наполняя тело агонией.

— Руку опусти, а то ты сейчас вместе со своим ублюдком на тот свет отправишься.

Угроза действует. Буквально ледяной водой окатывает. Ладно… Нужно просто отойти подальше.

— Мне сумку надо забрать из багажника. Можно?

— Забирай, — возится он под капотом, а я, придерживая свой огромный живот, ковыляю к машине. Достаю сумку, которая давно готова для поездки в роддом.

Боль вдруг выкручивает меня наизнанку, я оступаюсь и падаю в траву, качусь по небольшому обрыву, прямо в овраг.

Боль становится невыносимой, ощущение, словно ломают тазовые кости молотком. Не сразу, но до меня доходит, что родить мне придется прямо тут!

Я запрокидываю голову, смотря на луну, что светит из-за деревьев.

— Ты что тут за ор устроила?

— Я рожаю! Тупой ты мужлан! — Пусть уже убьет, пусть хоть что-то меня от этой боли избавит! Она сводит все внутренности, заставляет кричать во все горло.

— Ладно, хуй с тобой, — снимает он куртку, робу тюремную бросает между моих ног. Задирает длинную джинсовую юбку, стягивает по ногам колготки.

Я мотаю головой, руками его толкаю...

— Не трогай меня... Не трогай...

– Ноги шире…

— Не надо, я сама… Сама! — выговариваю хрипло, дышу часто, тужась, как учили на курсах. Главное, не смотреть на это страшное лицо. Главное, не думать о том, где я рожаю и как докатилась до такой жизни! Никогда. Никогда я больше не буду заниматься сексом! Никогда больше не полюблю! Один раз полюбила и теперь рожаю в овраге, словно не живу в двадцать первом веке, а между ног у меня две огромные татуированные руки, которые…

— Тужься давай, или чего там? Или хочешь сдохнуть прямо тут? Я даже трудиться не буду и твой труп закапывать!

О Господи! Ладно! Раз, два, три… Раз, два, три.. Минута, две, десять… Я просто не могу больше! Сил никаких не осталось!

— Давай! Ну, он же задыхается! — орет это чудовище, и я со всей ненавистью ко всему роду мужскому, со всей любовью к ребенку делаю над собой усилие…

— АААААА… — Это ребенок. Он выходит из меня. Орет так же, как я!