Изгои Интермундуса

Глава 3. Щенячья преданность

Хлопнув дверью кабинета, устало прислоняюсь к светло-синей стене. Что-то со мной не так. Как будто мою железную броню в один миг съела серная кислота, оставив душу обнаженной. Мне трудно сосредоточиться и взять себя в руки. Такое чувство, что еще чуть-чуть, и я разрыдаюсь… нет, я скорее прибью того наглого блондинистого урода, чем разревусь как девчонка.

Существование Деи сейчас ощущается еще острее, и из-за этого мне становится все хуже и хуже... Образ ее счастливого лица, когда она заворожено смотрела на того… парня, не выходит из головы. Горло сдавливает спазм – то ли от злости, то ли от запаха краски, доносившегося из соседнего кабинета – и становится трудно дышать. Не оборачиваясь, выбегаю на первый этаж и быстрым шагом, чтобы не привлечь внимание вахтера, выхожу из школы.

Спустившись с главного крыльца, снова чувствую это: как будто кто-то с силой толкает в грудь, в то место, где находится мое измученное сердце. Все существо жаждет вернуться: сейчас это чувство в разы сильнее, чем было раньше. Видимо, все из-за моего неустойчивого душевного состояния. К тому же, поддержание барьера в целости требует титанических усилий.

Сажусь на лавку, чувствуя мерзкое тошнотворное головокружение, и закрываю глаза. Тело, будто бы налитое свинцом, клонится все ближе и ближе к земле – и вот уже мою щеку приятно холодит обработанное дерево. Тихий шум листвы ненавязчиво пытается успокоить натянутые нервы. На лицо бесшумно ложится маленький кленовый лист. Я вздрагиваю и открываю глаза. Маленький, сухой оранжево-желтый листок с идеальными краями кажется мне смутно знакомым. Почти что бессознательно аккуратно кладу его в карман, переворачиваюсь на спину и снова закрываю глаза.

– Теон!

Ах, да, точно. Это было тогда…

– Теон! Смотри звезда! Говорят, на падающую звезду можно загадать желание, а я ее поймала! – девочка лет восьми подбежала ко мне и, разжав ладонь, показала золотистый листок. Дея улыбалась, уверенная, что держит звезду в своей руке.

– Глупая! Какая же это звезда? Это обычный листок! – засмеялся я, увидев находку.

– Нет! – упрямо топнула ногой. – Это необычный листок! – она осторожно повернула лист так, чтобы луч солнца осветил его тыльную сторону: свет проходил через маленькие трещины вокруг жилок так, что казалось, будто лист и вправду сияет каким-то внутренним светом.

Взъерошив волосы Деи, я улыбнулся и спросил:

– И что же ты загадала?

Девочка немного засомневалась, но, кивнув, ответила:

– Чтобы ты стал моей половиной!

– И что это было?! Ты же обещал, что поддержишь меня! – раздраженный голос Деи раздается где-то надо мной.

«Я обещал, что не буду мешать», – поправляю ее, все еще не открыв глаза, и запоздало понимаю, что попал в ловушку собственных слов.

– То есть ты имел в виду, что не будешь создавать мне проблемы…

«Я не обещал делать все, что мне скажут», – мысленно добавляю, пытаясь заглушить шевельнувшееся во мне чувство вины, вызванное девичьим голосом, полным разочарования.

«Пожалуйста»

– Пожалуйста, – произносит она вслух, по-видимому, чтобы дать мне понять, насколько это для нее важно.

– Что еще? – выпрямляясь, перевожу на нее усталый взгляд.

– Танец… мы могли бы…

– Нет.

– Но это ведь всего лишь танец, Теон… – нерешительно возражает Дея, смотря куда-то мимо меня.

– Нет, – на этот раз пересиливаю себя и, встав, подхожу к девушке настолько близко, что это вынуждает ее поднять глаза. Надо дать понять этой рыжеволосой занозе, что меня не переубедить.

Вблизи, ее пронзительно-яркие глаза, словно два драгоценных турмалина притягивают и завораживают, и вся моя непреклонность летит в трубу: я готов согласиться, на что угодно, и сделать все, что она попросит. Но…

– Нет, – сжимая кулаки, снова повторяю я.

– Я услышала и в первый раз, – холодно отвечает та. Глаза девушке подозрительно голубеют – похоже, что не просто расстроена – она злится. – Поговорим, когда у тебя улучшится настроение.

Дея отворачивается и идет прочь.

– Ага. Через пару сотен лет, – ядовито бросаю вслед.

Спустя пару минут чугунная дверь захлопывается, и я остаюсь один. Понимаю, что глупо упрямится из-за такого пустяка, но я не могу вести себя по-другому, просто не могу.

Ветер крепчает, и небо заслоняют чернильно-серые тучи. На землю падают первые капли дождя, с каждой секундой усиливая запах мокрого асфальта и пыли. Закрыв глаза, поднимаю голову, и по лицу стекают маленькие ручейки прохладной воды. Это немного успокаивает головную боль. Проведя рукой по мокрым волосам, делаю глубокий вдох. Вдалеке гремит гром, а усиливающийся ветер задувает капли дождя мне за шиворот. Поежившись от холода, поднимаю воротник, и, повернув голову в сторону школы, жду. Я знаю, Дея скоро выйдет из школы с сотнями других учеников – перед глазами уже пару раз вспыхнул циферблат часов, висевших над темно-зеленой доской, минутная стрелка которых показывала на 6, а часовая близилась к 3. А это значит, что сейчас прозвенит звонок, и класс Деи, получив еще парочку наставлений и угроз от учительниц, покинет здание.