Секрет королевы

Глава 1.

Глава первая.

Повествующая о произволе начальников, мужской вероломности и женской доверчивости.

​

- Ты очень хорошо выглядишь, - Борисыч не умел делать дамам комплименты, даже если дама - сотрудница его журнала, даже если она почти что на три десятка лет младше его, и ей в голову прийти не может, что комплимент этот - признак чего-то большего нежели отеческого благословения.

И все-таки Алена нахмурилась. Борисыч на внешность сотрудников просто так никогда внимания не обращал. Он как раз из тех, кто встречает человека по уму, а до его одежки ему дела нет. Он и к себе-то в этом смысле относится с философским снисхождением: если жена приведет его в приличный вид перед выходом из дома, то не возражает, а если нет - явится в редакцию неухоженным и вонючим. В душе Алена часто желала ему лишний раз сходить в баню или хотя бы в душ, а то тело его источало такой омерзительный запах, что посещение его кабинета нередко было равносильно изощренной средневековой пытке. Особенно в последние дни, когда на дворе июнь, когда жутко жарко, нет ветра, кондиционер к тому же сломался, а потому воздух в помещениях застаивается и тухнет. В общем, гнусно, конечно, осуждать начальника за мелочи, но, а как иначе, стоя у него на ковре, едва сдерживаясь чтобы не вылететь на волю. У нее уже глаза начали слезиться.

«Хоть бы носки сменил!»

- Нет, ты просто замечательно выглядишь! - тут Борисыч окончательно утратил над собой контроль и смутился. Он скосил глаза в сторону, отчего разом преобразился в незадачливого школяра.

И Алена поняла, что дело приобретает серьезный оборот. Не то чтобы она рассчитывала вырвать из скупых уст редактора «Оберега» признание в любви или еще чего-нибудь в этом духе. Как раз наоборот - скорее всего на нее собираются навьючить дополнительную работу, или урезать зарплату, или вообще уволить. А что еще ждать от начальства, которое ни с того ни с сего, спустя четыре года после ее прихода в редакцию, вдруг замечает, как она замечательно выглядит!

- Нет, девочка, ты в самом деле, очень похорошела, - он бросил на нее мимолетный взгляд и, кротко вздохнув, принялся деловито перекладывать бумаги на столе, целиком сосредоточив внимание на своем скрупулезном, но лишенным смысла занятии.

- Аркадий Борисович, - она упрямо уперлась в него взглядом, сохраняя в глазах грустную сосредоточенность, - Если причина не во вспышках на солнце, то как мне кажется, вы еще что-то желаете сказать, кроме того, что я потрясающе выгляжу.

- Именно потрясающе, - он растянул губы в улыбке, потом совершил глазами банальные скачки «в угол, на нос, на предмет», и остановившись на последнем, хитро прищурился, - Ты просто красавица.

- Понимаю, - она медленно кивнула, и потом резко вскинула голову, а ее отросшие с момента последнего и весьма неудачного посещения парикмахерской волосы, раскинулись по плечам золотисто-рыжим веером.

Да, теперь она была рыжей. Нагло - рыжей. Вадим говорил, что этот цвет выражает ее сущность. Скорее всего он был прав.

- Ну, что я такого сказал? - притворно изумился Борисыч, - Могу я хоть раз в жизни признать, что ты красивая.

- Ходят слухи, что директор небезызвестного Ивара Скрипки Тихон Бурян опять подбивает клинья к нашему беспристрастному журналу. Я не хочу оклеветать родной «Оберег», заявив, будто бы мы берем мзду за печатание статей о некоторых неинтересных нам деятелях культуры, политики и прочих сфер. Боже упаси! Но как бы там ни было, - и тут она крикнула так, что у самой уши заложило, - Даже если вы назовете меня королевой красоты, я все равно не буду писать вторую статью о Скрипке!

Когда пыль улеглась, Борисыч ошарашено покосился на окно, видимо, полагая, что стекла вылетели. Убедившись, что ничего такого не случилось, вздохнул и снова улыбнулся:

- Вот! Именно об этом я и хочу с тобой поговорить.

- Ну, я так и знала, - махнула рукой Алена, - Почему нельзя просто сказать человеку, мол пришла беда, тащись к этому с позволения сказать певцу, лебези перед его директором. Или так: мол, ты опять на передовой, давай вырывай родной «Оберег» из тесных объятий финансового краха. Нет, нужно обнадежить девушку, нужно наговорить ей кучу комплиментов, чтобы она растаяла, а потом обрушить на нее гадость ушатом холодной воды, чтобы сердце ее не выдержало.

- Я хочу поговорить с тобой о конкурсе красоты, - нетерпеливо перебил ее начальник, уже красный к тому моменту как вареный рак.

- Что? - она замерла и с интересом уставилась на него, - О конкурсе красоты?

- Именно. Ты ведь в курсе, что в июле пройдет конкурс «Мисс Корреспонденция». Наш журнал решил выдвинуть тебя.

- Ну... не скажу, чтобы идея мне не нравилась, - Алена облегченно вздохнула и даже улыбнулась ему вполне искренно. И все-таки смутное ощущение тревоги ее почему-то не покидало. Уж слишком смущенным выглядел Борисыч, к чему бы это? - Как я понимаю, конкурс планируют провести на лайнере, где-то в Средиземном море. Шикарная командировка, скажу я вам. А о ком я должна написать? Или просто сделать очерк о конкурсе?

- Нет, - Борисыч мгновенно погрустнел, даже плечи его вниз ушли. Он понимал, что последует за той фразой, которую намеревался произнести. И все-таки он собрался с духом, еще раз мотнул головой и тихо, но решительно изрек, - Наш журнал посылает тебя не для написания очередной статьи, а для участия в конкурсе.

- Не совсем поняла, - она застыла в той позе, в которой застал ее приговор начальства: с рукой, занесенной над головой, готовой откинуть непослушную прядь с лица.

- Что тут непонятного? Мы считаем, что ты вполне красива для того, чтобы участвовать и победить в конкурсе красоты «Мисс Корреспонденция».

- Вы с ума сошли? - ледяным голосом поинтересовалась она.

- А чего тут такого? - возмутился Борисыч, - Если ты молода, красива, талантлива, почему бы не поучаствовать? Что за предрассудки?

- То есть... вы предлагаете мне принять участие в конкурсе красоты? Одеть купальник и крутить задницей на потеху толстопузым старцам? Вы это мне предлагаете?!