Секретные Материалы. Он мой

Глава 1

Сбылась мечта идиота! Меня похитили пришельцы. Хотя, точнее сказать, я сам решил с радостью воспользоваться их гостеприимством. Я прекрасно понимал, куда иду и что меня ждет там. Но остановиться я не мог: моя страсть ко всему необъяснимому сыграла со мной злую шутку.

Я прекрасно понимал, что оставляю дорогих мне людей в полном неведении. Скалли. Скиннер. Стрелки. В тот момент мне было наплевать. Я шел к тем людям, лица которых освещал свет прожекторов инопланетного корабля, и понимал, что именно в эту минуту я должен быть здесь. Я чувствовал себя неотъемлемой частью огромного и таинственного бытия.

«Идиот!»

На самом же деле я был самым обыкновенным подопытным кроликом, как и многие другие. Сейчас, сидя в кресле в своей палате, я осматривал ужасные шрамы, покрывающие мое лицо и грудь. В отличие от многих других, кто побывал в кресле у инопланетян, моя феноменальная память работала как часы.

Я прекрасно помнил, что происходило со мной и что я чувствовал в этот момент. Стоило мне закрыть глаза, как тут же возникали яркие вспышки прошлого, а грудь сковывала агонизирующая боль от воспоминаний пилы, разрезающей мою грудную клетку. Пульсирующая боль охватывала лицо в тех местах, где были проколы от жутких игл, растягивавших его, словно резиновую маску. Мысленно прощавшись со всеми, я ждал только одного — смерти.

И я умер! На какой-то момент я покинул этот мир и отправился в иной, но, в отличие от времени заточения, я не помнил, что же было после смерти. Видимо, эта тайна так и останется таковой, пока в очередной раз Старуха не решит зайти ко мне на огонек.

Очнувшись в палате, я не поверил своим глазам, когда увидел Скалли рядом. Я был уверен, что провел на инопланетном корабле не одну сотню лет и все, кого я люблю, давно уже умерли. На самом же деле меня не было всего семь месяцев. Хотя, думаю, для Даны это время тоже показалось достаточно долгими. Она изменилась.

Я не мог понять, что именно было с ней не так, но, определенно, видел изменения. Волосы стали длиннее, но оставались такими же яркими, какими я их помнил. Ее лицо приобрело острые черты, возле губ появились слабые морщинки, а глаза казались бездонными, но абсолютно пустыми.

И только сейчас, когда я слабо сжал ее пальцы, в них тоненькой струйкой стала проникать жизнь. Ее губы растянулись в слабом подобии улыбки. Создавалось такое ощущение, будто ее лицо забыло, как это — просто радоваться чему-либо. Я подозревал, что за все это время Скалли по-настоящему ни разу не расслабилась. Ее лицо выглядело старше, чем есть на самом деле. Оно отражало целую гамму отрицательных эмоций, которых ей пришлось пережить за это время по моей вине. Но при этом она оставалась все так же красива и любима мною.

Я помнил все наши лучшие моменты до похищения. Помнил, как сильно я ее люблю, помнил, как сильно она нуждалась во мне. Помнил тот день, когда мы послали все запреты бюро к черту и наконец слились в единое целое. Помнил наши выходные, безвылазно проведенные в ее постели. А также наши попытки уединения в разгар рабочего времени. Я помнил, как мы пытались завести детей.

День, когда она попросила меня стать отцом для ее ребенка стал для меня самым счастливым на свете. Я даже мечтать не мог о таком подарке судьбы. Я всегда считал, что не достоин права быть отцом, да и не представлял себя в роли примерного семьянина. Но предложение Скалли что-то перевернуло во мне, и я по-настоящему захотел этого. Даже когда доктор Паренти огласил результаты тестов, моя вера и мое желание не иссякли и на долю секунды.

Я прекрасно помнил те вечера, когда уговаривал Скалли не опускать руки и пробовать снова и снова. Она соглашалась и верила мне — о большем я и не просил. Возможно, мы бы добились результата, если бы не похищение.

Нет. Если бы я не ушел к ним. Однажды Скалли в шутку спросила меня, что бы я выбрал, если когда-нибудь мне представится возможность выбирать между ней и пришельцами. Тогда я только закатил глаза и отшутился. Сейчас я с ужасом понимаю, что мой выбор был не в ее пользу. И за это я себя ненавижу!

— Малдер? — я вздрогнул и обернулся. Занимаясь самоанализом, я не слышал, как в палату вошли Скалли и мой лечащий врач. — Ты в порядке?

— Для человека, который несколько месяцев был в гробу, я чувствую себя замечательно! — встав с кресла, я слабо двинулся в сторону кровати. — Правда ноги еще плохо слушаются.

— Тебе лучше сесть!

«Господи, неужели есть еще что-то, что может быть хуже того, что уже случилось?»

Видимо, на моем лице что-то такое отразилось, потому что Дана поспешила меня заверить:

— Нет! Это хорошие новости! Это прекрасные новости!

Облегченно выдохнув, я повернулся к ней и обомлел.

Наконец-то я понял, в чем конкретно произошли изменения в моей напарнице. До сегодняшнего дня мне не удавалось увидеть ее в полный рост, так как врач категорически запрещал мне даже приподнимать голову от подушки. Поэтому мне приходилось довольствоваться малым и разглядывать ее прекрасные черты лица.

А сейчас я, когда наконец послал куда подальше все запреты и принял сидячее положение, смог увидеть ее во всей красе. В принципе, никаких кардинальных изменений не было. Все тот же маленький рост, все та же миниатюрная фигура, все тот же строгий внешний вид, если бы не одно «но» — у Скалли был живот! И я сомневаюсь, что он появился из-за слишком частого поедания фастфуда, который, кстати сказать, она терпеть не могла.