Сердце в аренду

Сердце в аренду

Лес забвения укутал густой туман, он становился всё плотнее по мере того, как близилась горная тропа. Стволы деревьев тянулись ввысь, туда, где кроны закрывали пасмурное небо.

Тина споткнулась о корни, выступающие из-под земли, и зло зашипела. Дорожка плутала средь зарослей, а кусты норовили разорвать платье, цепляясь за него колючками. Она подумала о том, что вряд ли доберётся до укрытия дракона в должном виде.

Этот заказ пришёлся как нельзя кстати, потому что год оказался тяжёлым, а кошелёк пустым.

Дракон редко показывался людям на глаза, а дом его находился на вершине горы в лесу забвения. Там, куда не ступает нога человека. Но Тина ведь не человек. Была им когда-то. Но больше нет. Ей не страшны миазмы тумана, не страшны и чудища, в чаще обитающие. Не страшен и ящер. Что он сделает? Украдёт сердце? Так у неё их с десяток сокрытых, трепещущих за душой. Она как ларец с двойным дном, не вскроешь.

Ноги ноют, когда девчонка поднимается выше. Они болят от долгой ходьбы, а в лёгких не хватает воздуха, потому что здесь он слишком разреженный. Добавить к тому яд, содержащийся в драконьем дыхании. Неудивительно, что он сторонится людей. Рядом с монстром те долго не проживут.

Тине хотелось бы скорее покончить с делом и воротиться в свой маленький дом в деревушке на границе. А ещё ей немного любопытно, кого умудрился полюбить дракон. Как это, вообще, случилось, если он почти не покидает своих земель?

Она хрипит, когда, наконец, добирается до места назначения. И с удивлением узнаёт, что логово ящера – вовсе не чёрный зёв пещеры, а вполне приличная изба с кривым забором, но добротной крышей и крыльцом. Она оглядывает себя и удручённо выдыхает: платье теперь больше напоминает рваную занавеску, а не дорогой наряд. Кулак опускается на дверь трижды прежде, чем ей открывают.

– Скупщица, полагаю? – спрашивает мужчина, сурово нахмурив брови.

Тина сглатывает, когда встречается с ним взглядом и видит вертикальный зрачок на золотистой радужке. Что ни говори, а всё равно жутко.

– Правильно полагаете, – соглашается она и проходит внутрь, поднырнув ему под руку.

Дракон оказывается не таким уж мистическим, не считая глаз. На вид обыкновенный мужик: красивый, чёрт, но всё равно обыкновенный. Ни тебе крыльев под пять метров в ширину, ни острых зубов с локоть, ни огня, валящего из раскрытой пасти.

– А где…? – говорит Тина, тотчас закрывая рот, потому что вопрошать такое вслух – дурной тон. Но дракон понимает. Он усмехается по-доброму и машет ладонью в сторону пары крепких стульев, предлагая присесть.

– Это человеческий облик. В истинном я не могу вести беседу, – просто поясняет он и садится первым.

– Ооо, – только и может вымолвить она, параллельно осматривая жилище. Тут нет ничего лишнего: кровать большая из дерева, шкаф, лавка, печь, да обеденная зона.

– Как это происходит? Мне нужно раздеться или вы прямо так? – по-деловому интересуется дракон, и, не получив ответа сразу, видимо решает, что одежда всё-таки помешает.

Тина таращит глаза.

– Боже, нет! Только мне вашей наготы не хватало! Не нужно! – он послушно возвращает рубаху на место. Но ей-то теперь как это добро развидеть? Она ожидала горы мышц и роста под два метра, но вот он перед ней: выше неё всего на голову, жилистый, лицо всё в веснушках, золотистые кудри в беспорядке, а жёлтые глаза хитро блестят, будто бы притворился дурачком специально. Нет же, верно? Зачем подобное ребячество дракону? – Оплата вперёд, – заявляет Тина, протягивая ладошку. Он усмехается и кладёт деньги не в неё, но рядом.

– Теперь можно приступать? – улыбается он, а она пересчитывает блестящие золотые монеты. Говорят, драконы – жадные, однако в мешочке насчитывается большая сумма, чем они оговаривали по артефакту связи. Что же, ей повезло, оспаривать предложенное – себе же подлянку ставить.

– Можно, – важно кивает Тина. Она закалывает рыжие пряди заколкой, чтобы не щекотали щёки, и осторожно ведёт пальцами по его венам, считывая пульс, а затем по ним же смотрит силу связи.

– Ого, – поражается она в который по счёту раз за сегодня, – да ваше сердце так пылает, будто не хочет отпускать любовь, – порой извлекать сердца просто, особенно, если человек за чувства не цепляется, если претерпел боль потери или предательства. Отсоедини магией нити, связывающие две души, оборви лишнюю, переплети заново и воткни на место одного – другое, только уже искусственное. Люди с волшебными сердцами вольны сами выбирать, что им ощущать или кого любить, ненавидеть. Многие, кто готов платить, выбирали этот путь. Правда, в последнее время желающих отчего-то поубавилось. И это мягко сказано. Магический совет посовещался – посовещался и вдруг решил, что вредно оно – заменять своё натуральное, грешно. Ведьмы, вообще, существа коварные, добра не несут. Так что ест нынче Тина хлеб с солью. Без изысков.

– Так я и не буду, – вскидывает брови мужчина, словно удивлённый её репликой.

– В смысле не будете? – ахает она. – А зачем я сюда добиралась двое суток? Чтобы ваше «не буду» услышать? – аж злость взяла! Что за дурак! Дракон ещё называется. Кто ж это решение меняет, когда уж пути назад нет?

– Так я вас не за тем позвал. Я покупать, не продавать, – терпеливо разъясняет он и, кажется, забавляется.

– Куда ж? У вас своё здоровое, вона как колотится, – хмурится она, прощупывая голубоватую венку на запястье.