Сестра

Сестра

Звон будильника, как раскат грома среди ясного неба сновидений. Спать, боже, как хочется спать! Еще хоть пять секунд глубокого, всепоглощающего сна! И тишины, и темноты! Но все, все хватит! Пора брать себя в руки, руки в ноги - нас ждут великие дела!

Одним движением вставляем вилку тройника в розетку. Все, самое страшное – позади. Уже включен свет, уже играет радио - теперь притворяться спящей поздно. Одеяло откинуто. Босые ноги осторожно прижимаются кончиками пальцев к полу.

И Наташа решительно встает.

Теперь в ванную. Хватит себя жалеть – забудь про горячую воду. Холодный, только обжигающе холодный душ. Жесткое полотенце. Опять голые ноги по полу. Где тапки, черт подери?

Чайник. Такой пузатый и важный, будто кичится своим историческим прошлым перед электрическими собратьями. Глупый, нашел, чем гордиться.

Наташа подошла к окну, приоткрыла пеструю кухонную занавеску. Пурга.

Вот и пришла зима в наш город. Холодный ветер завывает подобно голодному зверю, грозя все и всех разорвать на своем пути. Швыряя в лицо случайным прохожим даже не снег – маленькие крупинки льда, острый хрусталь града. Нет, такая зима не навевает мыслей о тепле и уюте зимних праздников, мягкости природного сна и веселых играх в снежки с неизменной лепкой снеговиков и их снежных баб. Такая зима гонит в дом, под спасительную крышу, за защиту стен. В тепло, где можно укрыться от беды, спастись от непогоды.

Брр.

Как не хочется куда-то идти. Сидеть бы и дальше дома, пить горячий кофе, можно даже с коньяком. Завернуться в теплый и колючий плед. Не надо ни телевизора, ни (особенно!) телефона. Просто сидеть и думать. Сочинять сказки, например, или стихи.

Свисток чайника вывел Наташу из глубокого раздумья. Она быстро одернула занавеску: лучше не видеть, что там за окном, до поры до времени.

Чашка обжигающего кофе. Что еще надо для счастья? Подумала и добавила пару бутербродов. Счастье стало полным.

Скинув полотенце, она, наконец, влезла в джинсы. С редким упорством привела в порядок лохматую шевелюру. Короткие жесткие волосы имели дурную привычку складываться в невероятные фигуры за ночь. Так, теперь лицо. Ой, как она ненавидит малеваться по утрам. И дням. И вечерам.

«А она это обожает», - пришло вдруг в голову. Насколько они все-таки разные. Катерина никогда не позволила бы так издеваться над своим телом. «Ты бы еще зарядку делала!», - обязательно сказала бы она. «Сова» до корней волос, провалялась бы до обеда. Пальчиком умыла глаза. А, увидев погоду за окном, вообще вернулась бы в кровать.

После таких мыслей Наташа, с еще большим остервенением, продолжила раскрашивать лицо. Затем, повинуясь внезапному озорному порыву, скорчила себе рожу – послушное зеркало отразило безобразие.

Девушка медленно подняла руку, и провела пальцем по зеркальной поверхности…

- Какая холодная, когда не живая…

Мы идентичны только на первый взгляд.

Наташа прищурилась, вглядываясь в отражение.

Все, теперь она точно опоздает.

На дробный перестук ее каблучков по лестнице среагировала соседка, женщина пенсионного возраста. Из тех, кто обычно сидят у подъезда и «промывают косточки» всем мимо проходящим.

Сегодня холодно. Но есть чудесное изобретение человечества: телефон. Женщина прижалась подслеповатым глазом к замочной скважине. Ничего толком, конечно, не увидела. Жаль, глазка нет! Непутевый внук все обещает врезать, да так и не соберется.

Телефон зазвонил секунд через семь.

• Ну что, твоя ушла на работу?
• Ушла, миленька, ушла. Опять, словно пацан, одетая. И прическа стрижена, и штаны все эти сплошные. И рюкзак!
• Рюкзак?!
• Он, окаянный. Ну, скажи, Никитична, кто таку замуж-то возьмет? А ведь уж двадцать пять годков! Детишек пора рожать, да щи с кашами варить.
• Твоя правда, Любушка. Мы, в ее годы, али все замуж повыходили, али уж косу носили до пят, да молодого ждали.
• А ведь глянь на сестру-то ееную. Катьку. Вот уж дама. Расфуфырена, накрашена, одета. Но зато мужиков – в очередь, хоть метлой мети.
• Да ты на сестру-то не ссылайся. Стерва она, да и на мужиков этих охоча. Ей-но то что? Хоть женатый, хоть холостой - все едино. По мне, так Наташенька лучше. Ей на них...
• Так ведь карьеру делает. Ну что за бабы пошли? Что не плюнь, то карьеристки ихние, или гулящие какие.
• Твоя правда…

В офис Наташа не опоздала, но ворвалась, словно ураган, смущая энергичным видом еще сонных коллег. Ей нравилось постоянно находиться в состоянии работающего двигателя. Бегать с широко открытыми глазами, постоянно жить в ритме сумасшедшего тайфуна. Главное: продержаться до конца рабочего дня. Порой удается, даже без усилий, но все реже и реже. Ну а в метро, на пути домой, накатывает состояние усталости и какой-то апатии. А сколько еще надо сделать дома! На все всегда не хватало времени - хотелось раздвоиться, чтобы успеть. Хотелось бы...

Время, как мало времени!

Твое время истекает, сыплется подобно песку.