Сёстры

Пролог

В жизни каждого человека, однажды наступает переломный момент, когда всё меняется, а вот в плохую или хорошую сторону, зависит от того, как решит вселенная. Это вполне нормально, я всегда верила в судьбу, и мне почему-то со стопроцентной уверенностью казалось, что плохая сторона выпадает намного чаще. Так и произошло у нас с Надей. Детский дом для детей из неблагополучных семей и не только, куда мы попали с моей младшей сестрой в корне изменил течение и без того не самой простой жизни для нас. На тот момент, мне даже показалось, что может быть это выход для меня и Нади, единственный шанс, как говорят, что выпадает лишь раз и то далеко не всем. А вдруг нам повезёт попасть в нормальную семью, где родная мать хотя бы немного будет любить своих детей. Наивная дурочка, по-другому, я назвать себя не могу, нафантазировала себе глупостей и сама же поверила в них. Но как бы у нас ни сложилось в будущем, единственное в чём я была абсолютно уверенна, мы с сестрой всегда будем вместе, во что бы то ни стало. Пусть мне нет ещё восемнадцати и вряд ли в моих силах переиграть всё по-другому, но разлучить нас, я не позволю. Повзрослев, я перестала верить в то, что в нашей жизни хоть что-то наладится, и однажды утром мы с сестрой проснёмся, а на кухне нас встречает трезвая мама со свежей выпечкой в руках и широкой улыбкой на лице. Мы все вместе сядем за большим столом и будем пить чай, обсуждая предстоящий день. Отца в моих фантазиях нет, да и откуда ему там взяться, если я его никогда не видела, он бросил мою мать ещё задолго до моего рождения. Головой осознаю всю безысходность нашего с Надей существования, ведь назвать, то, как мы живём сейчас, «нормальной жизнью» у меня язык не повернётся, да и ни у кого другого, кто знает нашу семью. Но иногда, время от времени, в моей душе, необъяснимо даже для меня самой, появляется крохотный огонёк надежды, что всё будет хорошо. Мечтать о счастливой семье – это нормально, вот только, как ни старайся, реальность - это не изменит. Каждое утро нас с сестрой встречал запах стойкого перегара, груда бутылок по углам и пропитые лица, незнакомых алкашей нашего района. На самом деле – это страшно, проснуться посреди ночи от пьяных выкриков каких-то мужиков. Как бы я не храбрилась, но в такие моменты старалась сидеть, как мышь под веником и лишний раз не дышать, чтобы не дай Бог, про нас с Надей не вспомнили или, что ещё хуже, не решили заглянуть к нам в комнату. Жизнь оказалась не такой, как в кино или книгах, и наша мама оказалась не героиней какого-нибудь слезливого романа, которая наперекор судьбе и трудностям не опустила руки, а наоборот шла только вперёд. И мама, что греха таить рук не опускала и сама вершила свою судьбу, а точнее пила не просыхая неделями напролёт, забывая о том, что у неё есть дети и их нужно кормить. Естественно в своей не сложившейся должным образом личной жизни, она тоже винила нас с Надей. Последний её сожитель, который, кстати, не долго продержался в нашей дружной в кавычках семье, совместные попойки, драки на почве ревности и как результат, молодой муж, собрал вещички и исчез так же быстро, как и появился. Мама вначале пострадала, конечно, для вида, с помощью её любимого сорокаградусного средства, да и Надя только родилась, всё как назло одно к одному сошлось, но на удивление продлились страдания не долго, поскольку она решила, что не стоит убиваться из-за какого-то недомужика, который боится трудностей. Родительница твёрдо верила, что ещё встретит свою большую и светлую любовь. Я много раз пыталась вразумить её, плакала, давила на жалость, говорила, что очень люблю, буду помогать с Надей, и нам никто больше не нужен, но всё было бестолку, мужиков она меняла с завидной регулярностью. Как могла, нам помогала бабушка, которая часто приезжала из деревни, пока здоровье ей позволяло. Соленья со своего огорода, тёплые носки, что вязала своими руками. Бабушка Вера тратила на нас, всю свою крохотную пенсию, что получала раз в несколько месяцев, из-за проблем в стране: смена власти, бандитизм, о пенсионерах вообще мало кто думал. Квартира, в которой мы жили, принадлежала тоже ей, после Надюшкиного рождения она оформила дарственную на маму, а сама переехала в деревню, в свой старый, родительский дом. Прожила бабушка там недолго, едва Наде исполнилось три года, как баб Вера умерла от инфаркта. Она никогда не жаловалась, всё в себе держала, но видимо у каждого есть свой предел, и бабушка своего достигла. Да и чему удивляться, сколько нервов ею было потрачено, она каждый день убеждала маму бросить пить, обратиться к врачу, если надо, сколько слёз пролила, но ей так и не удалось достучаться до своей дочери, а после её смерти, мама, недолго погоревав, пустилась во все тяжкие, почувствовав себя полностью свободной. Где она брала деньги на водку для меня загадка, мы еле-еле сводили концы с концами. Её постоянно сменяющихся подработок и денег, что она за них получала, хватало только на оплату коммуналки. Нам часто помогали соседи по этажу, которые хорошо знали и общались с бабулей, отдавали продукты, одежду, которая оставалась от внуков или какие-то дальние родственники передали, зная, что в доме проживает малообеспеченная семья. Они жалели нас с Надей, взрослея, я стала понимать, что самое отвратительное и унизительное для любого человека – это жалость. Я всеми силами старалась избегать этих сострадальческих взглядов в нашу с сестрой сторону. Надюшка самый близкий и родной для меня человек, именно ради неё, я до сих пор терплю выходки матери. Сестре всего одиннадцать и она любит её. А вот я, стала часто ловить себя на такой мысли, что начинаю люто ненавидеть, понимаю, что это неправильно, но ничего с собой поделать не могу. Я стараюсь изо всех сил уберечь Надю от всего того дерьма, что творится в нашей семье. Только она одна теперь имеет для меня значение и её благополучие, а моя первостепенная задача оградить Надю от всего, даже от собственной матери если потребуется.