Северный Танец

4 глава Марина/Талхан

Марина

Пару недель спустя…

Я возвращалась домой, к своей бабуле. Соскучилась сильно, но и с Тамарой Гурамавной тяжело было расставаться.

Сидя в поезде «Новосибирск-Омск», наблюдала в окне мелькающую природу под стук колес поезда. До Омска еще пять часов ехать, а соседи в купе уже что-то празднуют. Надо было мне попасть именно в это купе… Пока никто меня не беспокоит, вот пусть так и будет до конца поездки.

Надеюсь, мои друзья не все разъехались, и кто-нибудь все же остался в поселке.

Улыбнувшись, вспомнила, как меня обхаживал Антон еще со школы, а бабуля его гнала:

«А ну, быстро домой, ишь че удумал… мал еще, обхаживать Маринку. Иди, выучись сначала, да человеком стань, а уж потом приходи».

«Я и так умный!», — говорил он.

«Умный… я и вижу. Это оттого твою мамку каждую неделю вызывает в школу классный руководитель. Поди, чтобы вручить грамоту за отличную учебу», — язвила бабушка.

«А может и так!», — отбивался Антон.

«Так… ага… Я свою Марусю не для того рОстила, чтобы ее всякие неучи обхаживали. Вон», — указывая рукой, и тыча пальцем в сторону завода. — «Будешь на заводе спину гнуть, и на шо ты нам такой сдался».

«А вот и не буду!», — продолжал спорщик.

«Будешь-будешь», — утверждала бабуля.

«А ты почем знаешь, Арсеньевна, ясновидящая, что ли?» — нарывался парень.

«Ты с мое поживи, и у тебя дар ясновидения откроется. А хотя, нет… Все, иди, пока мамке не позвонила, и прекрати нахаживать, а то Дружка на тебя спущу», — начинала всерьез сердиться бабушка.

«Да ухожу, не надо мамке», — обидчиво отзывался Тоха.

«Смотри мне, еще раз увижу — пеняй на себя. А ты, живо домой! Ишь… выросла, учиться еще, а она хвостом уже крутит-вертит. Не о том думаешь, Маруся… ой, не о том», — последнее слово, как всегда, оставалось за бабулей.

«Да ты что, бабуль!», — заходя в дом, оправдывалась я перед бабушкой. — «Он мне как друг просто… не могу его обидеть, и Тоха меня защищает, не дает в обиду. И эта еще Инесса», — я театрально скорчила рожицу при упоминании ее имени. — «Говорит, что я не привлекаю мальчиков, то ли дело она. Тоже мне, звезда!».

«Не дает в обиду — это хорошо, но использовать — нехорошо», — предостерегала бабушка

«Так я и не использую его!» — возмущалась я.

«А что ж ты делаешь, деточка моя?» — улыбалась мне бабушка.

Ох, знаю я эту ее улыбочку и взгляд, они добираются до центра моей совести. Они говорят: «Разве я тебя этому учу? Так воспитываю?». Мне стало стыдно, и я ответила: «Завтра все ему объясню».

«Молодец, и не обращай внимания на Инесску. Время все расставит на свои места…», — предрекала бабуля.

«Угу, как же…» — я сильно сомневалась.

Именно этот момент моего подросткового взросления вспомнился мне. Когда до меня стал доноситься стук колес поезда, возвращая обратно в купе, заметила в отражении окна, что улыбаюсь. Приятные воспоминания и оказались пророческими, потому что Тоха, все-таки, работает на заводе грузчиком. Бабуля по телефону рассказывала.

— Девушка… ну что ты держишься особняком, может, к нашему шалашу? Давай по писярику.

Я повернулась к улыбающемуся пьяному мужчине. Как же странно могут выглядеть люди в нетрезвом состоянии.

— Эм… нет. Прошу вас, возвращайтесь в свой «шалаш», боюсь там места только на троих.

— Мое дело предложить…

Оставшееся время я провела в своих мыслях. На вокзале, закинув рюкзак на спину, а дорожную сумку взяв в руку, пошла к переходу, перешла по лестнице и вышла к автобусной остановке. Мой автобус ушел раньше — странно, я рассчитывала по времени. Пришлось идти на маршрутку, которая уже собиралась отъезжать. Как запасной вариант, придется воспользоваться ею. Она проезжает мимо Шишкино, а не заезжает в него, что совсем не радует. Это получается, вообще, с другой стороны, придется тащиться с баулами с конца поселка, а там нет освещения и с двух сторон лес от дороги. Класс! Идти одной, учитывая, что стемнеет к шести.

Села в маршрутку, и через полтора часа я на месте. Снова водрузив на себя рюкзак и взяв в руку дорожную сумку, пошла по заснеженной обочине. Как назло, пошел снег. Через пятнадцать минут такой ходьбы я устала и жуть как замерзла.

«Да когда я уже доберусь», — говоря сама себе, еле перебирала ногами. — «Боже… пошли мне помощь, пожалуйста», — я остановилась и присела на сумку, пряча озябшие руки в рукавах зимнего пальто. Даже в рукавицах пальцы промокли и стали замерзать. Надо вставать, снег усилился, стеной идет, не позволяя полностью открыть глаза. И только я встала, чтобы двинуться дальше, как увидела свет фар… нет, прожекторов… или фар? Даже на какое-то время замерла и забыла, что замерзла, всматриваясь в приближающийся яркий свет. Он двигался по направлению ко мне, а значит, из поселка. Чем ближе он становился, тем отчетливее я начала осознавать, что это машина, и громадная… внедорожник. Холод одолевает, и я рада любой помощи…

Талхан