Сезон любви

Глава 1

Да, словами можно прикасаться. И ещё нежней, чем руками. Говорят, что свою любовь ты можешь встретить лишь один раз и вероятность такой встречи равна 0,1% из 99, 9%. Как видите шансы просто ничтожные, а потому я бросила эти глупые поиски, даже и не начав. К своим восемнадцати с хвостиком, я поняла, что вполне могу быть счастлива со своим другом, которого знаю уже более пяти лет. Поэтому, когда Клайв год назад на мой день рождение подарил букет нежных белых орхидей и конверт, аккуратно вложенный во внутрь букета, я уже догадывалась, что внутри. Он раньше никогда не дарил мне орхидей — всегда были розы и никогда со дня нашего знакомства не писал мне никаких записок или посланий. Когда я разворачивала конверт он, не дрогнув, стоял рядом и просто ослеплял своей красивой широкой улыбкой, похожей на яркий лучик солнца, так и греющий душу своей неизменной теплотой. «Аманда, давай переступил эту черту? Она мне уже так надоела, что я хочу прямо сейчас зацеловать тебя до смерти.» Да, это не было признанием в любви, которое мне всегда представлялось в воображении и про которое я ни раз читала в зарубежных романах. В нем не было ничего возвышенного и в тоже время его слова взбудоражили мое сознание и заставили в безумном потоке хлынуть кровь по венам, которая тут же добралась до моего лица и обожгла щеки невесомым счастливым румянцем. А потом это легкое счастье превратилось в неистовый ураган, что унес меня в совершенно новый мир прикосновений, обжигающих кожу поцелуев и страсти, что кипела в моих жилах неистовым пламенем. Но, я и заметить не успела, как неожиданно мои мысли о солнечном мальчике с сильными руками и самоуверенным веселым взглядом сменились другим. Солнце заволокли темные свинцовые тучи с проблесками светло-серых завихров, которые прочно засели у меня в душе. Я уже и сама не знаю, что творю и как позволила себе впустить в сердце другого человека в тайне от Клайва. Я перестала контролировать себя и поддалась какому-то неудержимому чувству, с каждым днем вспыхивающего с новой силой. Вместо светлых кудрей мне чудятся мягкие короткостриженные волосы, цвета древесной коры, а вместо любимых голубых глаз мне временами начинают мерещится загадочные прозрачно-серые. — Аманда, ну как? Не слишком затянуто получилось? — Глубокий приглушенно-настороженный голос Финна застает меня врасплох и от неожиданности я роняю на песок раскрытую папку с мелко напечатанным текстом на белых тонких листах. Листки разлетаются и подхваченные ветром взмывают в воздух, подобно бумажным самолетикам. Финн начинает тихо бурчать что-то себе под нос и, не смотря на меня, бросается ловить упорхнувшие из папки листы. Я же сажусь на колени, чувствуя, как через тонкие джинсы просачивается холодный влажный песок, поднимаю папку с оставшимися листами и, закрыв ее, прижимаю к себе. Эта красная папка с одинокой синей полоской посередине — мой единственный шанс видеться с Финном. Мой ключик к неосязаемым прикосновениям словами и редким взглядам, от которых, увы, я не в силах отказаться. Мне достаточно и этого. И мое сердце, как ни странно, откликается на это такими же частыми сильными ударами, как и при прикосновениях и поцелуях Клайва. Это странно, невообразимо и прекрасно.  — Извини, я задумалась. — Честно призналась я, когда Финн подошел ко мне со сложенными перепачканными листочками в руках. Мне было очень совестно смотреть в его глаза, ведь он столько времени убил на то, чтобы написать этот рассказ, а я ни только задумалась совсем не о том, но и умудрилась выронить его работу из рук, которая для него представляет такую большую ценность. — Мне правда жаль, я… — Аманда, — перебил меня Финн, сократив между нами растояние до такой степени, что я ощущала как поднимаются волосы у меня на макушке под его размеренное, приятно согревающее дыхание. — Я не сержусь. — Его низкий голос звучит мягко и примирительно, накрывая меня нивидимой вуалью доброты. — Ну же, посмотри на меня.  — Почти шепотом просит Финн, стоя рядом, и его слова, точно красивое пение птицы, зачаровывают меня. Я сейчас слишком слаба и уязвима. Еще немного и точно сорвусь. Я так и вижу себя стоящей перед разверзнувшейся под ногами пропастью и решающей: «Прыгнуть или нет?».