Сгнившие кости. Том первый

Глава 2

Постояв немного, углубленный в свои мысли, Хакон очнулся от некого анабиоза. На троне, тем временем, не осталось даже и горсти праха от тела его прошлого воплощения.

Нечто в душе как будто даровало ему спокойствие после того, как он порвал связь со своим прошлым. Но не теряясь в потоках воспоминаний, Хакон принялся осматривать в свете факела то, что можно было пропустить в полумраке. Недалеко от круга валялся окровавленный кинжал, видимо один из инструментов ритуала, за неимением лучшего, Хакон поднял кинжал и заткнул его в ножны на поясе, благо одежда некроманта даже не опалилась в магическом пламени и вопрос одеяний не встал неприятным боком к недавно воскресшему. 

Следом, на полу нашлась небольшая книжица. Она навеяла смутную ассоциацию какого-то молитвенника, кои носили жрецы церквей различных божеств когда-то давно, во времена до его заключения в собственную филактерию…

Однако, в отличии от подобных молитвенников книга была обита кожей, на ощупь явно не какого-либо животного, ввиду того, что кожа была подозрительно тонкой. Кроме того, профессия и увлечения её прошлого хозяина наводили на мысли, что она раньше принадлежала человеку. Впрочем, кожа была сильно обработана и в следствии приобрела проникновенно-чёрный цвет. С двух сторон, на этой кожаной обложке красовалось два искусно выведенных черепа.

- Так гротескно... Навряд ли будет полезно. Впрочем... -   Недолго думая, Хакон открыл эту небольшую книжицу и перескакивая строки пытался уловить смысл написанного, однако сколько страниц он бы не просмотрел он не смог встретить не одного знакомого слова! И дело, как ему казалось, вовсе не в утерянной, за время прозябания в филлактерии, памяти, а в том, что это совершенно иной язык! За время вглядывания в непонятные закорючки он встретил несколько знакомых символов, которые повторялись.

- Скорее всего несколько букв были заимствованы из более старого языка. Эти люди за тысячелетия даже не смогли создать полностью новый язык и пользуются знаниями их древних предков… - Словно повесив ярлык плебеев на всю нынешнюю расу людей, пробубнил себе под нос Хакон.

Впрочем, если бы не несколько скупых иллюстраций в книге, Хакон не понял бы даже назначения сего шедевра литературы современников неудавшегося некроманта.

В общих чертах, это должно быть руководство то ли по поднятию мертвецов, то ли по тому, что могут дать подобные ритуалы в результате. Естественно, как уважающий себя некромант с большим опытом, Хакон знал, что нежить очень и очень разниться, как в способе поднятия так и в конечном результате, который даёт… Он слегка запнулся в потоке собственных мыслей. Небольшой осколок памяти как будто занял своё место. Он вспомнил, что был мастером большого уровня в плане поднятия нежити, и кроме того, он вспомнил даже, что нежить бывает очень и очень разнообразной.

- Если я буду натыкаться на вещи или же мысли, что вызывают стойкие ассоциации из прошлой жизни, то память вполне может возвращаться фрагментами. Это может быть очень и очень полезно.

Бормотание Хакона отдавалось лёгким эхом по сводам зала, нарушаемое капающей откуда-то из глубин разлома водой и мерным перелистыванием страниц.

Спустя какое то время, читая книгу, Хакон наткнулся на  до боли знакомое изображение. Вроде бы, это было ровно такое же заклинание, что и все остальные, но что-то было выходящее из рамок виденного им за последние минут пятнадцать листания книги. Повторив как заученные многолетней практикой жесты пальцами одной руки, обожённые губы пробормотали неразборчиво всего пару слов и с кончиков пальцев сорвались небольшие сгустки, в мгновение сформировавшие неправильных форм призму, напоминающую некий кристалл, внутри которого клубилась непроглядная тьма, даже в свете факела, что был рядом. Сразу после того, как за секунду-другую, фигура приобрела чёткие очертания она сорвалась с руки мага и со скоростью стрелы, нет, даже ещё быстрее, понеслась вперёд и разбилась об обломок старинный колонны. Зал наполнился гулким эхом и резко стих, умерли все звуки в раз, кроме лёгкого потрескивания догорающего факела…

Хакон медленно подошёл в колонне и увидел, что  снаряд практически прошил её насквозь. Колонна, пускай и претерпевшие многие столетия упадка, шириною чуть меньше метра, почти насквозь была пробита. Снаряд словно выжег аккуратную дыру, как раз под свои размер и форму, и остановился почти пробив колонну насквозь. Края, да и всё углубление как будто тлели, насколько это может камень, и были покрыты ни то гарью, не то самим порождением тьмы. 

-Я начинаю вспоминать это заклятье, оно вроде достаточно простое и не затратное. Правда я всё равно чувствую лёгкое истощение после использования, видимо проведённые в бездействии тысячелетия плохо сказываются на моих возможностях, либо в этом виновато неразвитое тело некроманта-недоучки. Тьфу… - Тихо выругался Хакон, сопровождая свою тираду-размышление. 

В любом случае, даже такое простое заклятие было достижением и спасением в предстоящих, казалось бы, безвыходных ситуациях. Во всяком случае, и свою новую жизнь бывший лич сможет продать подороже, нежели пытаясь затыкать врага ритуальным ножичком, что он недавно подобрал.

Вернувшись наконец к сумке некроманта, Хакон тщательнее обыскал её под светом факела – богатства некроманта оставляли желать лучшего, даже по самым скромным меркам. Плесневелая половина буханки хлеба, кусок копчёного мяса, ещё факел про запас, огниво, небольшая записка с непонятными словами нового языка этого мира и пара монет. Последнее заинтересовало больше всего. В сознании всплыли монеты Старого мира, мира где он был заклеймён Великим Злом и когда с ним стоило считаться. Многие правители, до свержения им, делали монеты со своей чеканкой и какими-либо значимым местами, личностями.

Он посмотрел сначала реверс монеты: там был изображён небольшой замок под ветвями деревьев. Монета была сделана то ли из меди, то ли из сплава, что включает её львиной долю, но большой ценности наверняка не имела, скорее всего. На аверсе Хакона прямо в глаза уставилось толстое лицо, правильных черт. Разве, что нос напоминал больше картофелину, а маленькие глазки казалось бы так и осматривают владетеля этой монеты с немым вопросом: «Что за голодранец?!»