Шесть мальчиков и заброшенный колодец

Шесть мальчиков и заброшенный колодец

Колодец стар.

 Брёвна оголовка, которые покрывает двустворчатая крышка на ржавых петлях, черны от многолетних зима-лето. Створки, ветхие и перекошенные, раскрыты. Скрип ржавых петель, кажется, всё ещё звучит в вечернем воздухе. И врядли они пропели

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!

 Колодец давно заброшен. С одной стороны его обступают стебли пожухлой крапивы. С другой, подпирают коричневые заросли репейника, утыканные сухими колючими шариками.

У колодца шестеро мальчиков лет десяти-двенадцати. У самого высокого в руках ярко-красный, будто большая капля крови, мяч.

 - Он точно в темноте светится? – спрашивает он.

Никто не спешит ему ответить.

СТРАХ.

 Им всем очень страшно. У одного мальчика это чувство выражается через частое моргание, другой нервно потирает один носок сандалика о другой. Но каждый нет-нет, да и бросит взгляд в сторону, где за пустырём виднеются дома. Там кудахчут куры, мычат коровы, хрюкают свиньи. Оттуда в малиновое от заката небо тянутся столбики дыма и доносятся людские голоса. Там – жизнь, привычная своей ежедневной рутиной и такая сейчас желанная.

 А здесь сгущающиеся сумерки, тишина и старый заброшенный колодец.

 - Да не тяни ты, - сквозь зубы говорит конопатый мальчик. Он загорелый и босой, в шортах и выгоревшей на солнце тельняшке. У него свежая ссадина на коленке.

 Остальные мальчики поддерживают его глухим одобрительным гулом.

 - Нужно чтоб по правилам. Нужно играть, - говорит высокий и бросает мячик соседу. – Лови!

 Тот пытается поймать, но от волнения роняет, и красный шар прыгает и катится по траве. Наконец он поднят и брошен соседу. Тот ловит, бросает другому мальчику. Сделав круг, мяч возвращается к высокому.

 - Теперь можно, - говорит он и почти торжественно отправляет игрушку в жерло колодца.

 Все замирают, вслушиваясь. Ни всплеска, ни стука.

 Тишина.

 - Ну, - наконец говорит высокий. – Кто полезет?

 - Договаривались же, - подаёт голос кучерявый мальчик в спортивных штанах и сандаликах на босу ногу. – Спички будем тянуть.

 В глазах его страх. Он боится колодца и боится, что правила поменялись. И что именно его заставят лезть в это страшную дыру. Вон, она уже и пасть распахнула.

НУ ЖЕ, СМЕЛЬЧАКИ!

 - Да это я так, - тушуется высокий. – Может кто добровольцем…

Он воровато смотрит по сторонам и достаёт из застиранных джинсов коробок. Торжественно трясет им: чика-чика-чика…

На свет появляются спички. Высокий отсчитывает шесть штук. Остальные вкладывает обратно в коробок.

 - У кого короткая, - напоминает он и прячет руки за спину. Несколько томительных мгновений и на свет появляется его кулак, из которого торчат шесть круглых коричневых головок.

 - Кто первый?

 Мальчики синхронно отшатываются, смотрят друг на друга.

 Конопатый сердито сплёвывает. Решительно шагает вперёд и первым тянет спичку.

 - Длинная.

 Его пример заразителен. Тут же выстраивается очередь.

 - Длинная…

 -Длинная…

Счастливчики отходят в сторону, буравят оставшихся любопытными взглядами.

 - К-короткая!

РАСТЕРЯНЫЙ ВЗГЛЯД ГОЛУБЫХ ГЛАЗ...

 Жребий обрушивается на худенького очкарика, который до этого всё время стоял чуть в стороне, не вступая в разговоры. Лицо его вдруг сморщивается – сейчас заплачет.

  Но нет - сдержался. Шмыгает носом. Вопросительно смотрит на высокого.

 Коротко стриженый толстяк в рваной подмышкой футболке, до которого так и не дошла очередь, деловито привязывает один конец мотка бельевой верёвки с большими узлами на ней к  ржавой железной трубе. На этом месте когда-то стояла лавочка. Высокий проверяет, прочно ли привязано, после чего остальная верёвка летит в чёрное жерло колодца.

Выбравший короткую спичку вытягивает шею. Он стоит метрах в двух от почерневших брёвен оголовка, не смея подойти.

 - А д-достанет до низа?

 - Не достанет – вылезешь, - говорит высокий.

- А е-если у меня с-силы не х-х-хватит? – всё сильнее заикается очкарик.

 - Крикнешь - мы тебя вытащим, - безжалостно говорит высокий.

 - А е-если…

  Но тут конопатый шагает вперёд и перебивает:

 - Давай я полезу!

Порыв холодного ветра заставляет всех поёжиться. Вершины сосен в недалёком лесу зашумели, заскрипели…

 Какая в этот момент у очкарика в глазах надежда!

 Но высокий неумолим:

 - Поздно. Теперь уже нельзя ничего менять!

 И надежда сменяется покорной безнадёгой.

 - Ну что ты тянешь? Струсил? Струсил, да?

 Под эти слова мальчик в очках, намертво вцепившись в верёвку, переваливает через трухлявый борт колодца. Зависает, громко сопя, дрыгается в поисках опоры, находит ногами узел и медленно начинает спускаться. Вот он по пояс в черноте, а вот - нырнул с головой. Теперь лишь напряженное подёргивание верёвки напоминает о нем.

 Оставшиеся мальчики обступают было колодец, но высокий их отгоняет:

 - Куда? Вы же ему весь свет заслоняете!

 Все отходят назад, он же остается у колодца и смотрит вниз.

 - Небоись, - громко подбадривает он того – в колодце. – Если что – кричи. Мы тебя в раз вытащим.

 - Угу, - доносится из глубин колодца.

 Высокий уже давно не видит очкарика, но он продолжает всматриваться в темноту. Воображение рисует ему красное пятнышко мяча где-то глубоко внизу и едва заметную фигурку на конце верёвки.