Шики-кан

1

Весна. Эпоха Камауры. В мире, где когда-то царила любовь и свобода, в землях, где все жили в мире и пониманий, враг ступал по нашим землям. Словно стихийное бедствие как палящий дикий огонь, они уничтожали все на своём пути. Сжигая земли, деревья и даже людей, они наступали на нас и численность моих сородичей становилось все меньше и меньше. Мой народ, испокон веков побеждал всех недоброжелателей, что пытались искоренить нас с лица земли и, в те непростые времена, нам нельзя было сдаваться.
Облачённые в чёрные как смола доспехами люди, с тысячами армий напали на нас с запада. Монголы, что своей численностью пытались сжечь все земли, с каждым нападением набирали силу. Люди, жители Японий – мой народ уже отчаялся, пока на горизонте, как говорят очевидцы, не появился странник. Странник, чьё имя до подлинно не известно, оказался в сердце всех событий и спас нас от участи ужасной, заставив наших врагов исчезнуть за одну ночь. Море бездыханных трупов нашли в поселениях врагов и никто из них не смог избежать смерти. Что произошло в ту ночь никто не знает, как и то, кем был этот человек.
Многие говорят, что странник был шаман и он вызвал духов предков, чтобы нам помочь. Другие же твердят о том, что странник призвал силу богов, чтобы выиграть в сражениях и в войне. Но, со временем их россказни постепенно превратились в рассказы, рассказы в сказки, сказки в легенды и так во мраке веков они исчезли, не миновав безжалостное течение времени. Но, были и те, кто говорили о странном обряде и о странных существах, что появились за ночь до того, как враги пали. Они говорили о том, что странник вызывал не духов и далеко не богов, а скорее вызвать он смог, что-то другое, что-то потустороннее.
Тем не менее, какое бы существо или существ не призывал незнакомец, сейчас мы очень сильно благодарны ему, но, в тоже время, мы ненавидим его. Ведь, после его появления, в Японии многое изменилось. Хоть на наши земли никто не мог напасть, все враги с течением времени сбегали с наших краев. Это было хорошо.
Но, соседние страны, постепенно начали усиливать граничные военные силы и закрываться от нас. Япония превратилась в "Землю проклятых".
Странные дела начали творится в поселениях и люди начали сходить с ума. В других краях Японий умирали сотни детей, в далёких землях исчезали жители деревень. И никто не знал, что происходит по всей стране, пока однажды, храбрые войны – самураи не нашли причину зла и решились искоренить их навсегда.
Прямо сейчас перед мною стоит отпрыск эксперимента того странника: весь вытянутое и богомерзкое существо, что пытается убить меня, оторвать мне голову, содрать кожу и обглодать кости мои. Это – Микоси-нюдо, мерзкое существо, что притворился монахом, сейчас дергая головой прыгает на меня. Он с острыми когтями, волосатыми руками и ногами с нечеловеческой силой пытается оторвать мне голову, но, мне жаль его. Ведь, долг охотника – уничтожать таких существ как он. Я думаю, хватит одного взмаха меча.
В тишине природы, при полной красивой луне, при падений листьев сакуры я ощущаю всё, всё до единого. Я слышу всё, всё до единого, слышу, как дёргаются его ноги, и он прыгает на меня, слышу его запах, слышу его рёв и вижу его движения. Он в воздухе, раскрывается перед мной, я вижу, вижу его. Всё замедляется, лёгкий взмах руки и я разрезал его голову. Существо оказался позади, а мимо меня пролетел лишь шелест ветра. Поодаль вижу, как его голова дёргается, слышу, как его тело падает позади.
Моё имя Хидэо Чо, я родился в деревне Цикаруки в 1297 году после шестнадцати лет с последней атаки монголов. Деревня моя ныне уже неизвестная, поскольку её изничтожили уже более двадцати лет назад. Но, все что от него осталось у меня в памяти, это странный, металлический медальон, что своим строением напоминает дерево сакуры.
С момента рождения, я не знал ни своих родителей, ни родных.
Сэнсэй Сакана говорит, что меня он нашёл среди руин древнего мира, когда я, словно дитя дикого рыся пытался вцепится за жизнь и разгрызть горло своему врагу. Но, за свои тридцать лет, я никак не могу понять смысл этой жизни, кроме как убивать и наслаждаться человеческими пороками.
Я – охотник, но не привычном понимании для просто человеческого ума. Я – охотник на что-то другое, на то, чего боятся люди, на то, что жители Японий не способны понять и осилить. Я – охотник на нечисть, что поселился в наших землях уже давно и будто бы зараза, распространилась по всей земле. Мой долг, очистить всю страну от этой нечисти и в конце своего пути отдать свое мёртвое тело своим братьям и сёстрам охотникам.
Слова старейшего нашего братства – закон. Каким бы глупым не казались его законы, наши постулаты для нас являются священными и я, Хидэо Чо, не намерен нарушать его.
Сейчас, ступая молча по протоптанной дороге. В мою голову закрадываются тысячи мыслей. Начиная с осмотра красоты рассвета, до страха быть убитым руками неизвестной мне нечисти. Постепенно холод, что пронизывал и сопровождал меня всю ночь, исчезает с рассветом солнца и на горизонте я вижу поселение. Туда мне и нужно, уже ко дню буду там.
Пока я шёл с отрубленной головой, этой человекоподобной твари на бёдрах, невольно я вспоминал про вчерашний разговор с Широй Незуми, главой, что заправляет деревней Айнуки. Этот старик умолял меня на коленях, чтобы я отомстил за его дочь, что сожрала эта тварь. Отказать, я имел полное воле своё, но когда перед тобой на коленях молится шестидесятилетний толстый старик, что потерял свою дочь, не многие могут устоять перед этим. Вот и я не устоял. Не смотря на то, что он несколько мгновении назад пытался отрубить мне руки, я принял его волю и ушёл делать своё дело.
Кто же знал, что так называемая "любовь" между молодыми приведёт к гибели дочери правителя деревни? «Хм, иронически урок жизни. Возлюбленный превратился в Микоси-нюдо. Сколько людей этот лже-монах уже убил? Десять? Двадцать? Пятьдесят? Неважно, важно то, что сейчас его голову я преподнесу как доказательство завершения моей работы и приму оплату» – пока я раздумывал, как я буду отдыхать после тяжёлой работы я и не заметил, как дошёл до деревни.
Мои мысли исчезли в глубинах думков и я словно пустое чучело просто шёл по дороге. Люди начали обращать на меня внимание, дети уже не играют и просто смотрят на меня, а те миловидные девочки глазеют на меня уже не с игривостью, а со страхом.
– Благослови тебя боги, охотник! – выбежала перед мной неизвестная женщина.
– Спасибо тебе, что ты... – сказала она и её глаза упали на огромную висячую голову на моем поясе.
– Это ведь... это ведь... мой... сын... – сказала она.
– ... – я прошёл мимо, пока она плакала и рыдала на коленях, я уже оказался на главной улице перед огромным домом.
– О, это ведь Охотник? – услышал я знакомый голос и на порог дома вышел упитанный старик. От былого страдальца, что только вчера на коленях, умолял меня отомстить этой твари, не осталось ничего. Он был доволен и на уголках его рта я углядел куски куриного мяса. Видимо, Широй Незуми ужинал и забыл протереть свой рот.
– Охотник, я рад тебя видеть. Ты... ты закончил свою работу?
– Вот, – сказал я и кинул перед ним голову, что уже давно не являлся тем самым тварем, кем он был при встрече со мной.
– Ой-ой, ты чего? На мой порог головы тут разбрасывать? Фу, – сказал старик и чутка пнул его, что голова уже молодого парня покатился вниз по лестнице на главную улицу.
– Ну... ладно, дело сделано. Вот тебе награда, – сказал старик и вытащил из кармана несколько монет.
– Тут меньше, чем мы договорились, – сказал я.
– Меньше? Да ты посмотри, что ты сделал. Ты убил простого мальчика, что даже особого трудности не приносил. Знал бы я, что он не никакой не Ё-кай а простой...эм... бандит. То мог бы и сам отрубить ему голову.
– ... – я ждал пока он поймёт, что сказанное им, совсем не красит его перед охотником и слава богам, он, что-то понял.
– Эм... ладно-ладно... сделка есть сделка, – сказал он и дал мне полный мешок монет.
Поправив свою шляпу, сотканную из соломы, я стало было уже уходил с порога, как вдруг перед мной встала та самая женщина.
– Ты...ты... ты убил моего сына! Ты убийца! Ты не охотник! Ты всего лишь жалкий...мародёр! –кричала она. Я старался уйти от неё , но женщина не давала сделать мне хоть один шаг в сторону и мне пришлось выслушать всё, что она говорит, пока она не упала на колени и заплакала ещё раз. Пройдя мимо неё, мои ноги пошли прочь с этого поселения и деревню Айнуки я больше не посещал.