Школа 2076

Школа 2076

Это был один из тех августовских дней, когда природа будто говорила, что она ещё не устала и не собирается отправляться в затяжной зимний сон, и потому и солнце светило ярко, и птицы чирикали с первых лучиков утренней зари. И людям всем как назло надо было идти в этот погожий день на работу, а не лежать на песочке и греться в тёплых лучах. Но эта мелочь не могла испортить настроения никому на свете, ведь как можно было думать хоть о чём-то печальном, когда на улице такая красота!

Радость и счастье наполняли души людей, даже те, кто возвращался в этот день из отпуска, не могли не улыбаться, наоборот их лица сверкали так, что заряжали этим настроем окружающих. Даже большие серые здания этого города, словно начинали улыбаться людям в ответ, мелькая в окнах аэромобилей.

Такая же светлая и чудная атмосфера ожила и в здании, стоявшем в почти полном запустении в течение последних восьми недель. Школа никогда не закрывается до конца, в ней всегда остаётся охранник или ещё кто-то, кто будет поддерживать жизнь в этом храме знаний, но на лето в ней находится так мало людей, что кажется, будто всё помещение уснуло, как медведь зимой. И вот теперь она снова проснулась и начала прихорашиваться перед началом нового учебного года.

Так видела школу учительница литературы Даренко София Всеволодовна, что только-только вошла в здание, в котором с удовольствием провела большую часть своей жизни. Она уже прошла на посту охраны проверку государственного чипа, содержащего всю информацию о своём носителе, и получила ключ-карту к своему кабинету. Хотя кабинет числился за ней лишь формально, она не вела в нём уроки, всё бегала по этажам к ученикам, сидела в нём лишь во время свободных уроков или когда необходимо было задержаться после занятий. Зато, она могла хранить в нём свои вещи и видеть свой класс, который менялся с такой скоростью, что она не поспевала за ними. Но ей нравилось думать, что это именно её кабинет, где она может настроить всё под себя и в котором будет всё чисто как на царском балу.

Кабинет этот был просторным, в нём помещалось восемнадцать парт, даже самые многолюдные классы усаживались в нём без лишних проблем. Она украшала его портретами поэтов и писателей, положенных для прохождения в школе, а подоконники заставила цветами, за которыми старательно ухаживала. В остальном её класс не особо отличался от остальных в школе. В нём висели две электронные доски, сломавшиеся ещё в прошлом десятилетии, но заменять их никто не собирался, ведь писать на них всё ещё было возможно. А на потолке в правом углу висела на всякий случай камера, призванная контролировать и действия учителя в сторону ученика.

Первым делом, оказавшись в своём кабинете, София Всеволодовна решила освободить его от пыли, до которой даже не притронулась Лу Хади Фаиловна школьная уборщица. Никто не знал толком, за что платит ей школа деньги каждый месяц, если под её руководством даже автомойный аппарат не мог навести в школе порядок. Все углы покрывались пылью, а Лу даже глазом не моргнула.

— София Всеволодовна, ты уже здесь? — раздался голос из-за открывающейся двери.

Это была Зарядина Мария Васильевна учительница английского и немецкого языка, чей кабинет находился в двух шагах от уголка Софии. Она была невысокой светловолосой женщиной лет тридцати четырёх, всегда бодрая и весёлая, словно вся жизнь её состояла лишь из ярких и заводных событий.

— Я если что чайник поставила. Заходи, обсудим лето, — сказало жизнерадостное лицо Зарядиной и скрылось за всё той же деревянной дверью.

Кабинет Марии Васильевны был раза в два меньше чем у Софии Всеволодовны, потому он всегда был прогрет и иногда даже душен. Они в течение года нередко собирались в нём между уроками и дополнительными занятиями или совещаниями и пили чай с какими-нибудь печеньями либо конфетами, что дарили дети в тайне от школы на день учителя.

Вот и сейчас, достав из сумки сладости, привезённые из летнего отпуска, они сели за парты и стали выслушивать летние рассказы друг друга. Вскоре к ним присоединилась пожилая учительница физики Старцева Наталия Владимировна, которая выступала для всех школьных учителей как мама, может строгая и резкая, но всегда справедливая. Она была полной и неповоротливой женщиной, которую из-за характера дети иногда называли Старой Овчаркой.

— Жаль не целое лето стояла такая чудесная погода, — проговорила София Всеволодовна. — Небо чистое, лишь одно облачко маленькое рядом с солнцем крутится. Притом и жары нет, работается превосходно.

— Ну, жара ещё может и наверстать упущенное. Как никак ещё и двенадцати часов пока нет, — произнесла с лёгкой улыбкой Старцева.

— А вы уже начали составлять учебный план на год? Нас же для этого просят всегда пораньше в школу приходить, — проговорила Мария Васильевна.

— Где уж там, у нас пока и нагрузка не распределена, и классы ни за кем ещё не закреплены. Как тут создашь план на год! Вдруг распределишь темы для сильного класса, а тебе возьмут и подсунут слабый, и что тогда? Заново всё делать? — сказала София Всеволодовна.

— Да, с планами это сейчас беда какая-то пошла, уже чуть ли не до оценок всё надо на год вперёд рассчитать, — начала Старцева. — Помню, когда я только пришла в школу учителем, уже тогда все жаловались на планы, которые надо было редактировать каждый год, но сейчас это уже просто какая-то панацея, все закопали себя в этих документах.

После воспоминаний Наталии Владимировны разговор вновь поменял курс и все снова начали рассказывать о своих летних впечатлениях, показывая фотографии из поездок. Мария Васильевна даже вывела свои фотографии на школьную доску, чтобы все смогли полноценно погрузиться в её богатый опыт путешественника. И главное на её фотографиях помимо природы и исторических объектов, присутствовала и она сама в различных платьях и футболках с джинсами. И это очень сильно впечатлило Даренко.

— И как тебе было не страшно? — спросила София Всеволодовна во время показа.