Школа диких сердец: Выпускник

Зеркало первое. Крысиный король

Над Москвой неслись серые тучи, рваные, мятые, будто вырвались из хорошей драки и сейчас улепётывали от обидчиков в ближайший небесный травмпункт.

— Ауспиции весьма недурны, — подумал лейтенант Дрого. Он любил тучи; они никогда не обманывали, потому что никогда ничего не обещали. Это ещё Ремарк подметил, когда вспоминал давно забытую войну. Небо, табак, хлеб, деревья. Они не дают честных слов, за которыми часто скрывается ложь. Сейчас Ремарка никто не помнит, и дураки снова верят обещаниям.

Дрого надел боевой комбинезон пещерного бойца; тот обтягивал его, плотно прилипая к коже.

— Вам вызов! — подбежал чумазый техник, один из тех, что готовил сейчас рапидган лейтенанта к схватке. Он протянул Дрого наушник с микрофоном.

— Любимый, когда ты вернёшься? — заворковала в наушнике Ребекка. — Ты помнишь, ты обещал, что мы поедем сегодня кататься на лыжах с вулканов? Я тебя люблю.

— Да, конечно, — сказал Дрого, хотя ничего такого не помнил. — Я вернусь через шесть часов, и мы поедем на вулканы.

Он отдал гарнитуру технику и тяжело взглянул на него. Тот затрясся от ужаса. Отвлекать пещерного бойца после того, как он надел комбинезон — нельзя!

Солнце закатывалось, тускло-жёлтые лучи погладили лицо лейтенанта нежарким светом, заодно выгоняя из его души всё, что не относилось к бою. Рапидган готов, Дрого лёг в ложемент, закрыл глаза. Миллионы датчиков, подобных чувствительностью человеческим нервам, активировались на корпусе боевой машины. Свет разных спектров, звуки многих диапазонов, движения, прочие раздражения мгновенно воспринимались ими и тут же сливались с комбинезоном, а тот через кожу лейтенанта, по сотням тысячам каналов восприятия передавал их пилоту.

Дрого одновременно видел, слышал, осязал, обонял и чуял все подземные туннели, пещеры, переходы, огромные залы и крысиные тропы. И хотя напряжение рабочего поля, создаваемого в подземельях гравикольцами, постоянно изменялось и туманило картинку, но этот люфт был в допустимых пределах.

Скоро тут появится бледно-сиреневый овал. Это рапидган Обормота, неведомого ранее пещерного бойца. Он крошил соперников, менял техников после каждого боя, и никто не видел его лица. Обормот уже стал легендой и сейчас за его схваткой с лейтенантом следили миллиарды жителей Солнечной системы.

Последняя протяжка, Дрого чуть шевельнул пальцами и рапидган плавно взмыл над площадкой. Техники масляными брызгами разлетелись по сторонам, — шеф в боевом режиме и может сжечь кого угодно.

Боевая машина, сияя зеленоватыми переливами сторожевой оболочки, чуть качнулась с бока на бок и вдруг, стремительно, изумрудным промельком, бесшумно ушла в бесформенный провал на месте, где когда-то стоял павильон метро Планёрная. Схватка началась.

Московское метро, восемь уровней которого стали полем боя пещерных бойцов, было необитаемо. Только крысы да лихие охотники за древними сокровищами шныряли тут.

Скорость рапидгана сковывалась гравикольцами, но они же полностью убирали инерцию движения, и сейчас Дрого, не снижая хода, мчался по давным-давно пробитым туннелям, моментально разворачиваясь без всяких заносов и юзов. Он знал эти лабиринты, все эти тысячи подземных километров, как свои пальцы. Пора бы и сразиться. Но Обормот не показывался. Возможно, он рядом, крадётся, выискивая позицию получше, а может, ещё не решился зайти в метро. Невидимкой Обормот не сможет драться. Рабочее поле не даёт выбора. Или ты обозначаешь себя, или через два часа тебя выкидывают наверх. Регламент схваток строг и ясен.

Хотя, вчера был уговор, что никаких правил сегодня не соблюдать! Вспомнив об этом, Дрого чуть напряг бедро, отдавая команду и сразу же его рапидган пропал с боевой волны.

Сделал он это вовремя. Спиральная волна возникла справа сверху и покатилась по туннелю, выжигая на пути бледную плесень, наросшую тут со времени последней схватки.

— Это не страшно, — Дрого увёл рапидган влево, к развилке трёх узких штреков, и перед ней вдруг резко послал машину вверх. Она пробила трёхметровый земляной потолок и скользнула на следующий уровень. А внизу, на развилке уже полыхали пурпуром и бирюзой скрестившиеся лучи засадных мин. Обормот явно гнал его сюда. Но о старом, засыпанном землёй колодце он не знал. А лейтенант Дрого знал, — сам когда-то настраивал гравикольцо здесь, чтоб не высыпалась земелька раньше срока.

Враг умён и коварен. Сотни мышц лейтенанта включились в работу, отдавая команды. Рапидган метнулся по туннелям, рассыпая звёздчатые мины, прокаливая плазмой отвороты в пещеры.

Огромный зал, где до сих пор сияют огнями колоссальные люстры. Отсюда когда-то шли поезда в Иран, Турцию и на берега слоновой кости. Внешние датчики уловили лёгкое движение по стенам зала. Миллисекунда на опознание. Крысы, сотни крыс и пять человек, явно мародёры. Все они замерли, боясь попасть под выстрелы рапидгана. Только сердца их колотились от страха, этот шум и услышали нервы боевой машины.