Школа Сталкер

Для незнающего Земля та же Зона.

Для незнающего Земля та же Зона. Из рапорта Сергея Семеряка и показаний Катерины Стриж.

День первый. Агрессивная среда.

Падать оказалось не больно. Свалившись метров с двух на спину, я провалился в снег. Сверху упала девушка, так и не выпустив из рук кота.

 – Подожди, не шевелись, и тихо, не шуми. – Я прошептал на ухо лежащей сверху девушке. Та лишь кивнула головой.

Вокруг стояла тишина, только ветер шумел где-то далеко, в верхушках деревьев. Синдбад тоже молчал, хотя обычно он первым чувствовал опасность. Я попробовал осторожно пошевелить рукой, прислушиваясь к своим ощущениям. Кости вроде целы, и, если не считать нескольких ушибов, тело не болело. Потом осторожно достал из кобуры пистолет и перевернул лежащую на мне девушку, положив её рядом. Та не шелохнулась, только покрепче обняла Синдбада. Кот повернул голову и, посмотрев на меня, стал вылизывать лапу.

Приподнявшись на локте, я осмотрелся. Нас выкинуло на небольшую поляну, всего метров десять в диаметре, окруженную огромными, вековыми елями. На всём пространстве, куда проникал взгляд, лежал снег. Ни одного следа, ни одного звука присутствия человека. Только пара филинов ухали вдалеке, переговариваясь между собой. Внизу стояли угнетающая тишина и полумрак. Солнце, лизавшее кроны деревьев, из-за широких еловых ветвей практически не проникало вниз. Руки покраснели, изо рта вырывался пар.

Мороз начал пробирать до самых костей и, чтобы не превратиться в ледышку, срочно предстояло найти укрытие. Я в бронежилете и армейской форме смогу какое-то время противиться холоду, если, конечно, заставлю себя двигаться, но что делать с лежащей у ног девушкой? Она, одетая в легкую осеннюю куртку с капюшоном, джинсы и невысокие сапожки на каблучке, долго не выдержит. А набирающий силу ветер только усилит холод.

Чуть в стороне, на следующей небольшой опушке, наконец, нашлось подходящее место – можно сказать, подарок природы за предыдущие неудачи: вековая ель, метра в два в диаметре у основания, с утопающими в снегу нижними ветвями, стояла посередине небольшой поляны. Но самое главное, рядом лежали два поваленных ствола деревьев. Старая сосна и ель с ещё зелёными иголками находились в двух метрах друг от друга. Очевидно, предыдущий буран повалил деревья. Особенно повезло, что сосна сначала упала на стоящую ель, сбив с той практически весь снег, а уже потом завалилась на землю.

 – Ты как, нормально? – Я наклонился к лежащей девушке. – Вставай, нам здесь пройти немного нужно.

 – Да, в порядке, только холодно очень. – Девушка с трудом поднялась на ноги и осторожно осмотрелась. Очевидно, боялась – но молчала.

 – Нам до середины поляны дойти нужно. Тут не очень далеко.

Путь в пятьдесят метров тянулся бесконечно долго. Ноги проваливались в снег, и дорогу до ёлки пришлось практически проползти. Подойдя к дереву, я, в надежде, что теория не подведёт, начал откидывать снег с краю пушистых ветвей. Через минут пять усиленной работы передо мной открылась небольшая пещера с естественными стенами и потолком из веток и снега. Нам сильно повезло, что начало зимы выдалось снежным, но не ветреным, и снег, скатываясь по еловым лапам, создал это своеобразное пристанище. То, что оно может стать нашим домом на какое-то время, мне думать не хотелось.

 Оставалось утоптать тонкий слой снега на земле, да немного увеличить высоту потолка. Достав тактический нож, я срубил ветви, которые росли слишком низко, и покидал их под ноги. Их оказалось не достаточно много, чтобы хватило на подстилку, и за лапником пришлось дойти до поваленных ели и сосны. Там же получилось нарубить дрова – с пару десятков небольших чурбаков, добытых с верхушек лежавших деревьев. Занимаясь рубкой дров, я не раз вспоминал конструктора, разработавшего тактический нож для выживания. Лезвие двадцати сантиметров длинной было тяжелым и острым, закругление на конце позволяло использовать его как топор или небольшую лопату. Так же по нережущей кромке шли зубчики пилы, что позволяло валить небольшие деревья. Плюс в разборной ручке лежало много полезных вещей.

На обустройство жилища ушло около трёх часов. Девушка, конечно, помогала, сгребала и утаптывала снег, выкладывала лапник, но она совсем выбилась из сил и замёрзла. В итоге у нас оказалась просторная «берлога» вокруг ствола дерева.

Достав носилки, которые использовались для переноски раненых, я их разобрал. Они состояли из непромокаемой, очень прочной материи, сложенной в восемь раз. Ткань от носилок пошла на сооружение своеобразного потолка. Я закрепил ее на ветках и спустил по краям, закрыв часть стен, оставив небольшое отверстие около ствола в качестве дымохода. Материи даже осталось на то, чтобы закрыть единственную «дверь».

Особое внимание пришлось уделить очагу, как единственному источнику тепла и света в нашем будущем доме. Пришлось снять разгрузку и бронежилет. Бронежилет также подвергся разборке на составные. Верхняя термо-часть пошла на изготовление очага, подстилки под дрова и конусообразной вытяжки, которая выводила дым наружу. Легкие пластины из молекулярной стали и кевлар[i] пока были отложены.

 Через несколько минут в очаге заполыхал огонь. Небольшой костерок осветил помещение и начал его согревать. Дым от костра весело поднимался в оставленное отверстие и разлетался между ветвями дерева. Девушка пододвинулась поближе к огню, вся одежда у неё намокла, и она явно замерзла. Я снял с пояса походную фляжку и, откупорив крышку подал её в руки девушке.

 – Попей, глотка четыре, не больше.

 – Что это? – Девушка осторожно понюхала содержимое фляги.

 – Там коньяк, очень хороший. Ты много не пей, иначе можешь заснуть. – Взгляд упал на мокрые джинсы и куртку. – А потом раздевайся, через несколько минут будет достаточно тепло, чтобы все высушить. А в мокром заболеть можно.