Шоколадница

Часть 1. Судьбы загадочное завтра. Пролог.

Дорогие читатели, коллеги и гости сайта, позвольте пригласить Вас в мою новую историю. Отчасти немного волшебную, с оттенком сладости и легкой горчинки одновременно. Историю, очень похожую на вкус любимого многими праздничного лакомства. И пусть она растает в ваших сердцах, как тает на языке нежная томность молочного шоколада, с незабываемым привкусом детства, орехового, с бездонной пронзительной глубиной, карамельного, с восхитительно хрустящими нотами или темного, полного загадочной затаенной страсти.

Дорчестер, штат Массачусетс, 1800 год.

Пристально глядя на танцующие в полутьме комнаты языки пламени, Аннабель пыталась смириться с обжигающей душу истиной. У ее безнадежной запретной любви не осталось даже крошечного права на существование. Лишь вчера, стоя в маленькой приходской церкви, в двух шагах от безумно счастливой подруги и ее жениха, она отпустила до боли желанную мечту в тихую морозную тишину зимнего утра.

Эмбер была ей ближе, чем родная сестра, которой с самого детства так не хватало. Хрупкая и ранимая девочка росла болезненным и немного замкнутым ребенком, но для Бель неизменно делалось исключение. Рядом с ней стеснительный робкий ангел превращался в веселого озорного эльфа.

Анна чуть грустно улыбнулась, припомнив далекие беззаботные дни, когда они с Эмбер могли часами пропадать в детской, зачитываясь любимыми книгами о прекрасном волшебном мире. Подруга неизменно звала ее рыжеволосой феей, любуясь медно-золотым водопадом, рассыпавшимся по чуть угловатым плечам. В то время как сама Аннабель, по обыкновению, не находила в непослушном причудливо завивающимся буйстве совершенно никакого очарования. В отличие от шелковистых чернильно-черных прядей названной сестры и ее бездонных голубых глаз.

Еле уловимо вздохнув, девушка повела озябшими плечами. Растаявшее перед глазами видение отозвалось в сердце ноющей болью. Только с ним, с тем, кто повел к алтарю самого близкого и родного, после отца, человека ей хотелось сидеть у камина, кутаясь в старый плед и слушая шепот тлеющих угольков. Увы, Рейнольд с самой первой минуты их встречи принадлежал другой женщине и никого иного вокруг словно не замечал.

С трудом отведя взор от мерцающих огненных языков, смиренно принимающих свое подношение, Бель перевела взгляд на примостившуюся в углу маленькой гостиной рождественскую ель. Таинственный символ самого яркого и нарядного праздника в году, окруженный аурой веселья, радости и тепла в каждом доме. Неслышно поднявшись, молодая женщина приблизилась к терпко пахнущему хвоей дереву, едва коснувшись висящего на тонкой ветке яблока.
Когда-то давно отец рассказывал ей красивую древнюю легенду о Божественном младенце, протянувшем к сияющей ели ручки и тем самым оказавшем той огромную честь. Но зеленая красавица не возгордилась, освятив своим светом пальму и маслину, оставшихся без внимания в ту удивительную ночь. За что и получила от ангела свой драгоценный дар – каждый год растворяться в сиянии сотен свечей.

- Я хочу, чтобы он был счастлив, - еле слышно проговорили побледневшие губы, - так, как только возможно на этой земле. Бесконечно счастлив.

- На жалости и сочувствии нельзя построить семью, - раздался вдруг позади негромкий приятный голос.

Стремительно обернувшись, Аннабель удивленно посмотрела на умудренную годами женщину, в неброском светло-коричневом платье из английской шерсти.

- Он любит Эмбер, - едва качнув головой, возразила девушка, одной только Элизабет она и могла доверить свою горькую тайну, - это видится в каждом жесте и слове.

- Бедняжка совсем слаба духом, - сурово поджав губы, миссис Хэннон подала знак замершей в дверях горничной, и девица поспешно принялась расставлять на маленьком столике предметы для чаепития, - супруг и материнство только усугубят недуг.

- Я верю, что у них все будет хорошо, - заставив себя улыбнуться, Бель присела на самый краешек удобного обитого светлым плюшем кресла.

- На все Божья воля, - примирительно уступила женщина, следуя примеру своей гостьи и осторожно подталкивая к ней изящный украшенный вензелями конверт, - я пригласила тебя не за этим, Анна. Вот это – мой тебе святочный подарок.

- Что это? – подняв на Элизабет искрящиеся соленой влагой глаза, спросила Аннабель.

- То, что поможет шоколадному дому Бейкеров удержаться на плаву и в очередной раз подарить своим поситителям нечто особенное, - помолчав, пояснила миссис Хэннон.

Неуверенно подрагивающими пальцами девушка разорвала плотную бумагу и сквозь расстилающуюся перед взором туманную пелену прочла строчки, написанные мелким убористым почерком: Праздничный десерт - брауни с черносливом.

- Я родилась в Шотландии, - негромко продолжила Элизабет, - на кухне нашего замка всегда оставляли не занятым один стул. Нянюшка говорила, будто он предназначен для домового. У нас его называют брауни и именно в честь него готовят по особенному домашний и невероятно вкусный десерт.

- Но почему вы не отдали его отцу? – помимо воли не смогла скрыть своего изумления Бель.

- Решение, принятое тобой, принесет вашей семье много проблем, - взглянув в бесхитростные огромные глаза, отозвалась женщина, - моего Джона по сей день обвиняют в измене. Все твердят, что он не вернулся из плаванья в силу желания – расстаться со мной. Только я ни на минуту не верила злым языкам. И Джеймс не поверит, получив твое письмо. Но наступит тот день, когда ты захочешь вернуться в Дорчестер. И тогда тебе пригодится наш семейный рецепт, дабы суметь сохранить дело моего мужа и твоего отца.