Сказание о кицунэ

Глава 1. Сверхъестественное нечто пробудилось.

Солнце едва поднялось над горизонтом, когда покой покинул лес. Птицы поспешили подняться в небо, чтобы не слышать резкий гомон. Если духи природы и наслаждались и созерцали тишину, то в этот миг благополучно попрятались.

Звонкий голос, без толики уважения сотряс тишину:

— ... а ещё я слышал, что темная энергия в этих местах наконец-то рассеялась. Смотри, тут уже есть птицы и звери, значит опасности это место уже не представляет. По слухам, семьдесят четыре года назад тут заточили злого, лисьего духа, но подробности мало кому известны из людей. Я попытался спросить на “той стороне”, но даже ёкаи не соизволили поделиться историей о том духе...

Говоривший вышагивал вприпрыжку, пока не обернулся к своему компаньону и лучезарно улыбнулся. Это был миловидный юноша, низкого роста и худощавого телосложения, кому-то его внешность могла показаться болезненной. Но энергия из него льётся бесконечным потоком, любой позавидует. Особенно это замечается, когда тот вынужден удирать от неприятностей, в которые постоянно встревает. Застиранное кимоно, неряшливо весело на нем мешком, изрядно застиранное, местами на нем приглядывались заплатки. Такие же старенькие широкие штаны хакама и деревянные сандали. Черные волосы были собраны в маленький небрежный хвостик, из которого выбились несколько прядей и колыхались когда паренек активно крутил головой. Единственное, что в нем выглядело опрятно, это плетёная кожаная сумка на плече, из которой выглядывали свитки.

На вид ему было пятнадцать-шестнадцать, но вот только имя Фумайо Тору — странствующего писателя фольклориста на слуху уже более ста лет, действительно ли этот юноша скандально известный автор или его потомок никто не знал.

Об этом не раз задумывался и нынешний компаньон Фумайо. Молодой самурай, нанятый в качестве охраны Шин Ясуо, внешне не намного старше автора. В лёгкой юкате и частичном обмундировании, закрывающее туловище, наручах и наплечных накладках. В руке, наготове лежала пока скрытая в ножнах катана. Волосы были коротко подстрижены, темного, орехового цвета, такого же оттенка были и прищуренные от солнечных лучей глаза.

Энтузиазм нанимателя самурай не разделял.

— Ясуо-сан, ты чего такой кислый, тебя только на сок пускать и потом кривиться. — скорчил рожицу Фумайо, уперев руки в бока. Он чуть наклонился вперёд, качнувшись на пятках, свободные пряди упали на лицо, но под дуновением ветерка, снова сместились. — Я ему тут истории рассказываю, а ты оказывается за моей спиной в чернослив превращаешся, тоже мне друг.

Да, Шин Ясуо ещё точно не знал, к счастью это или к великому горю, а ему казалось, что именно второй вариант, но Фумайо считал его своим другом. Как-то раз Шину угораздило спасти этого неудачливого марателя бумаги от толпы, желающей его поколотить, за то что подслушал чужой личный разговор. Тогда самурай ещё не знал, что это известный писатель и мастер каллиграфии, он же принял его за шкодливое дитя. С той поры жизнь Шина стала гораздо насыщенней, ибо Фумайо вычислил его место жительства и начал втягивать в различные авантюры. То поимка разбойников, то выслеживание и наблюдение за ёкаями, то слежка за важными должностными лицами.

Шин стал беспокоиться о своей репутации и счел правильным прекратить общение с “ловцом сплетен”, но проще сказать, чем сделать. Фумайо оказался весьма прилипчив и кажется мог найти любого человека, в любой точке мира. Потому как бы не старался самурай, Фумайо всегда его находил и втягивал в неприятности.

“Хороший вышел бы разведчик” — думал в такие моменты Шин. У него возникала мысль, что Фумайо воспитывали и выучили “синоби”. Откуда еще у него такие навыки по проникновению туда, где даже мышь не осмелиться явиться, внезапное возникновение из неоткуда. Но в голове всплывали моменты глупой маскировки или слабый уровень боевых навыков и это предположение отметалось.

Другой зацепкой являлся мифический возраст автора и толкал на мысль, что этот юноша сверхъестественное создание. Духовными практиками, которые замедляют старение Фумайо тоже не занимался. Вывод таков: Фумайо Тору — ёкай. Как-то раз Шин озвучил свое предположение и хотел узнать, угадать ли он. Фумайо лишь загадочно улыбнулся и предпочел оставить товарища в неведении.

“Разве автор не должен быть окутан аурой таинственности, так читателю будет интересна моя личность больше. Ты так не считаешь?” — Высказался однажды Фумайо, а Шин не нашел, что ответить.

Самурай посмотрел на веселого Фумайо и горестно вздохнул, он не был ярым любителем мистических историй и лесть в потусторонний мир не горел желанием. Как бы не старался Тору увлечь его всякой чертовщиной, Шин неуклонно оставался равнодушен к этой теме. Но долг есть долг. Единственная причина, по которой он сейчас стоит на некогда проклятой земле — это договор между Фумайо и господином, которому служит Шин, грубо говоря хитрый писатель оплатил услуги охраны в лице Ясуо. Бедный самурай ещё не знал, что этот метод Тору решил использовать в будущем. Ведь следуя контракту, Шин обязан защищать его, в какую бы опасность он не попал, но не это радовало автора... Теперь у Фумайо есть свободный слушатель, который вынужден принимать не умолкающий поток, высказанных вслух размышлений. А мыслительный процесс у Тору не останавливался ни на секунду. Самое главное, самурай ничем не может возразить или как прежде стукнуть Тору, ведь наниматель неприкосновенен. Поэтому остаётся только вздыхать и показывать свое недовольство взглядом, этого контракт не запрещал.

— Фумайо, не следует отвлекаться на меня, разве вы не хотели созерцать проклятые земли в поисках чего-то достойного, что способно вдохновить вас на новую захватывающую историю? — выдал Шин монотонным голосом, он успел заметить, что автор падок на лесть и хвалебные речи. Как не крути, но он действительно был талантлив и отдавался делу всей душой, просто Шин не понимал и не разделял его интерес. Он считал, что куда лучше автор сошелся взглядами с монахами, шаманами или теми же ёкаями, от которых мог почерпнуть много интересных вещей.

—Ты прав. — нахохлился Тору и развернувшись, продолжил свой путь.

“ Отвязался.” — выдохнул Шин.

— Я уже вижу храм Инари. — восхищенно воскликнул Тору, ускорив шаг.

Фольклорист указал пальцем на строение, что показалось из-за деревьев.

— А-а, ты уверен, что это именно её храм? — растерялся Шин.

На пустоши стояла хилая деревянная постройка, с выгнутой крышей, почти вся черепица ссыпалась и лежала у стен на земле, сами же стены поросли мхом. Углы дверного открытого проёма увешивал вьюн. Двор зарос травой, и скрывал обветшалый заборчик.

Юноши приблизились к храму и застыли у входа. Фумайо стиснув пояс сумки, опасливо поглядывал в проем.

Солнечные лучи пробивались сквозь дырявую крышу, благодаря чему можно как следует рассмотреть пространство, оставаясь снаружи. Небольшая комната, когда-то бывшая залом для подношений богине Инари. На полу лежали разбитые резные статуэтки, изображавшие лисицу с девятью хвостами. В мире людей никто не знает сколько ей лет на самом деле, в искусстве её всегда изображали девятихвостой, уверенные, что ей больше тысячи лет. Фумайо как то заинтересовался этим вопросом, ведь не обнаружил не одной фрески или гравюры где у Инари было шесть или два хвоста. Почему то не было историй о юности Инари, ведь чтобы обрести могущество и отрастить девять хвостов, олицетворяющих эту силу, нужно пройти длинный, очень путь. За это время может прожить десяток поколений людей. В глазах смертных, Инари изначально была величественной, недостижимой кицунэ, Тору даже думал, что её в реальности не существует, пока однажды его творческий путь не столкнул его с самой Инари. В то знакомство он был шокирован и напуган, удивлен и разочарован. Ведь представлял её иначе...

— Если это храм Инари, то почему он в таком плачевном состоянии? — спросил Шин, заставив вздрогнуть товарища, тот едва не подпрыгнул на месте, но самурай сделал вид, что не заметил и продолжил: — Если здесь заперт злой дух, не должен ли он быть спрятан от чужих глаз, тщательно охраняем. Странно получается, —
он обернулся и обвел двор взглядом. — Злой дух был силен, чтобы отравлять землю темной энергией, но не достаточно, чтобы как следует его спрятать. Что-то здесь не чисто.

— Возможно, ты и прав. — пожал плечами Фумайо, хоть он и побаивался ёкаев, но любопытство почти всегда пересиливать страх. Фольклорист шагнул в храм и половицы протяжно заскулили у него под ногами, что тот едва не ломанулся обратно, но сдержал порыв.

Пол был покрыт слоем пыли, в центре комнаты стояла разрушенная статуя кицунэ в животном обличии. Голова была отломана, и лежала на полу, разбитая на части, хвосты тоже все повреждены, некоторые отломаны под корень. Стол для подношений стал гнилой деревяшкой, в которой поселились насекомые.

— Я ожидал большего если честно. — вздохнул Тору. Пыль парящая в воздухе, провоцировала на чих, но Фумайо старался сдерживаться и игнорировать щекочущие нос частички, а то мало ли, вдруг он чихнет и храм рухнет.

— И чего же ты ожидал? — поинтересовался Шин, скрестив руки на груди. Воцарившая тишина беспокоила его, будто из любой тени может выскочить призрак, он крутил головой, но ничего опасного не видел.

— Может быть чего необычного. — выдал Тору, после мгновения раздумий.

— Например?

— Может блуждающих огоньков, которых можно было попробовать распроститься о злом духе. Какие-то признаки темной, смертоносной энергии, питающих земли, а тут... ничего.

— Кстати, а где заперт злой дух?

— Должен быть здесь.

Шин покрутился вокруг своей оси, его взгляд привлек самый темный угол, солнечные лучи не достигали его, и потому не сразу можно было заметить ещё одну статую кицунэ.

— Фумайо. — тихо позвал Шин, будто боялся, что от громких звуков статуя спивается дальше в тени.

Тору повернулся к нему и взглядом отыскал то что привлекло самурая.

— Ещё одна статуя?

— Она отличается. — Шин сделал пару шагов к каменному изваянию.

Эта статуя с человеческий рост неплохо сохранилась, но в отличие от статуи посвященной Инари, у этой был один хвост. Лиса была целой, лишь мелкие трещинки покрывали каменную поверхность. Шин присмотрелся, из этих самых трещин, нитями сочилась светлая энергия, едва ощутимая она растворялась в воздухе. Ясуо медленно поднял руку и подставил кончики пальцев к одной из нитей.

— Шин! — чуть было не воскликнул Тору.

Нити энергии коснулись кожи, подушечки пальцев обдало теплом, что поползло выше по кисти. Шин тут же отпрянул, нити разорвались, те что остались на руке, впитались в тело.

— Ты уверен, что это злой дух. — Шин посмотрел на ладонь и потёр пальцы друг о друга, никаких неприятных остаточных ощущений не было.

— Да, здесь заперт злой лисий дух, кто по твоему отравил землю?

— Как бы там ни было, статуя тоже имеет магическое воздействие, может это она подавила темную энергию.

— Я не слышал об этом. — Любопытство Тору пересилило и он боязливо поднес руку, к статуе.

Камень под ладонью был теплым, вызвав удивление в глазах фольклориста. В эту же секунду изваяние издало хрустящий звук. Под рукой пошли мелкие трещинки, расползаясь по лисице. Тору отшатнулся и споткнулся о булыжник, едва не упав. Шин поймал его под локоть и оттащил от статуи.

Трещены все распространялись, белые нити энергии протискивались подобно росткам, покинувшим зёрнышко. Шин и Фумайо попятились и отстранившись на десяток шагов наблюдали за статуей. Каменная лиса вся покрылась сеткой трещин, и казалось вот-вот рассыпется. Вдруг хруст затих.

Товарищи переглянулись, боясь лишний раз дыхнуть, будто любое колыхание воздуха могло снести статую с пьедестала. Нити энергии перестали лезть и затихли под камнем.

— Остановилось. — прошептал Тору, на лбу у него выступил холодный путь, он услышал тихий лязг металла, это Шин достал катану и стиснул в ладони, в ожидании непредвиденного.

— Зачем ты прикоснулся к ней?!

— Ты тоже коснулся!

— Я не касался!

— Я случайно,.. но ты же сказал, это кто-то хороший.

— Я этого не говорил. — сердито зыркнул Шин, ладони его вспотели, пальцы на рукояти катаны дрожали, сердце бешено стучало в груди. Юному самураю ещё не приходилось сталкиваться с ёкаями или злыми духами, он знал, что некоторые люди могли им противостоять, но в основном это были монахи и шаманы, познавшие тайны магии. Грубой силы может быть недостаточно в битве со сверхъестественным созданием.

— Надо уходить. — пробормотал Фумайо.

— Нет, оно вот-вот вырвется. Мы должны убедиться, если это произойдет. Вдруг оно опасно для людей.

— Потому я и предлагаю бежать.

— Нет. — твердо заявил Шин. — Если мы это разбудили, нам и разбираться.

Фумайо ничего не ответил, лишь молча спрятался за спину самурая. Шин хотел возмутиться и стукнуть товарища, но лишь закатил глаза и помотал головой.

Они вновь посмотрели на статую, Тору делал это из-за плеча Шина.

— Может обошлось.

Статуя с оглушающим грохотом разлетелась на осколки, мощная волна темной энергии вырвалась наружу и выкинула двух юношей из храма.