Сказки о Юге

Часть первая. Гнилое Море. Блюз

Северный блюз

Даккары лениво разрезают хищными носами волны. Их потрепанные паруса едва заметно, и только для тех, кто посмотрит вверх, трепыхаются под слабыми порывами уставшего от недавнего шторма ветерка. Даже украшенный затейливой чеканкой флюгер больше противно и слабо не скрепит, и не движется, и не указывает правильное направление ветра. И уже с трудом верится, что этот ветерок, и все эти волны вокруг, еще недавно казавшимися сошедшими с ума могущественными убийцами – те же самые, прежние, но теперь добрые и безобидные оборотни. И что Гнилое Море, вдруг передумало, пожалело и решило отпустить, стало мирным и спокойным, а не ярым и подлым, всяческими способами старающимся нас извести. Оно теперь не кажется враждебным и суровым, а приветливым и спокойным, словно давно знакомый старый друг.

Сегодня необычно тепло. Утреннее солнце, еще молодое и бодрое, добро играется с маленькими волнами, подмигивает, заигрывает своими зайчиками, порой аж до больной рези в глазах. И лазурное, безоблачное небо вверху! Такое красивое и завораживающее, что даже я - Проклятый, смотрю на него с восхищением, позабыв на миг о множестве проблем. Вокруг - праздник для всех, как есть. Но стоит внимательней осмотреться, и сразу бросится в глаза скрытое недоверие, ожидание подвоха, тень страха среди окружающих. Путешествие Гнилым Морем всегда связано с тяжелыми испытаниями, мифами, притчами и страшилками среди тех, кто большую часть своей жизни проводит не на суше. А что говорить о таких как я – неопытных и наивных начинающих мореплавателях. Уже позади морская болезнь, много дней провел в водной пустыне, а в памяти все равно нет-нет и всплывают подслушанные в припортовых тавернах и кабаках пугалки об этом Море, злобном проклятии и ворожбе. Но в редкие минуты, когда солнышко прорывается сквозь тяжелые тучи, нежась под его ласковыми лучами, хочется думать только о хорошем, выбросив прочь плохое.

Из шатра на корме появился Эрлих со своей свитой. Как обычно красив, горделив и одетый нарядно, словно конунг или бог. В дорогом красном плаще, стянутым на плече броской, всем на зависть, сияющей брошкой. Гордый волевой подбородок, тщательно расчесаны и уложены светлые кудри, перевязаны разноцветными ленточками с многочисленными золотыми и серебряными кольцами. Взгляд пронзает, буравит, испепеляет. Сапожки изящны, с мягкой кожи, с узкой колодкой - словно пошиты эльфами для своего короля. Туника, штаны - из цветного шелка, бронь как у южан, сияющая, цельная, с рельефом мышц и причудливой, наверняка магической гравировкой. На поясе меч и кинжал с рукоятью и ножнами слишком щедро и безвкусно покрытыми драгоценными камнями, жемчугом. Их новый король мой дядя Сейв Золотобородый выглядел по сравнению с ним скромным боном. Хоть и владел не одним десятком драккаров против трех Эрлиха. Но молодой ярл из клана Синих Плащей красив, дерзок, уже даже воспет в новых песнях скальдов. Пусть и поговаривали злые языки, что сочинялись они за деньги, на заказ, но многим эти сказы нравились. Особенно юным и дерзким. Тем более, что Эрлих при каждом удобном случае и везде твердил: готов принять в свою дружину любого воина, обеспечить оружием и научить бою, а после похода честно заплатить из полученной прибыли. Разве мог я не поддаться его харизме, очарованию? Такой красивой, хоть и глупой сказки для наивных простачков? До сих пор удивляюсь, как на нее повелся. И не перестаю мучиться вопросом: почему дядя не предупредил, не взял под свою опеку. Впрочем, как оказалось, даже опытные ветераны умудрились попасться в сети Эрлиха.

Ярл со свитой важно проходят мимо. Сопровождающие своего господина подлизы ищут малейший повод для придирок. Особенно усердствуют Олаф Лысый и коренастый Вульф. Но я им повода не дам.

Эрлих опять бросил взгляд на рукоять моего бастарда. Странно, ведь она грубая и проста, откуда такой интерес? На родовом мече нет позолоты, дорогих украшений. Тусклый металл, обмотанный почерневшей кожей, причудливое навершие с четырьмя истертыми, едва видными иероглифами или быть может древними рунами. И стоит из-за него меня так ненавидеть?

Тело устало и болит, спина и руки отказываются слушаться, ладони покрылись кровавыми мозолями. Но рядом сидит Нора - хрупкая, маленькая, в сравнении со мной, свободная северная девушка. Она наверняка привычней к этим походам, только вряд ли ей легче двигать такое же тяжелое весло как у меня. Нора молчит, сжав тонкие губы. Ее скулы заострились, светлые волосы, заплетенные в тонкие косички, развеваются на ветру, ноздри небольшого, чуть курносого носика раздуваются от усилий. Маленькая и по-девичьи упругая, вызывающая грудь часто вздымается, манит своими соблазнительными формами и темными кружочками на вершинах упругих бугорков, так хорошо видными сквозь промокшую, прилипшую к молодому телу тунику.

Но она молчит. Ни слова ропота, никаких жалобных стонов. А значит должен терпеть и я – целый Лорд. Теперь безземельный, чужеземец-беглец, но все же мужчина и воин.

Мне показалось, что она заметила брошенный украдкой взгляд. Я поспешил отвернуться, уставиться в даль.

На горизонте все по-прежнему. Небо сливается с морем. Глядя на него я и сам успокаиваюсь. Что-то внутри меня мирно засыпает, перестает донимать тошнотой, угрызениями совести, кровожадными помыслами. Я наконец-то чувствую, что морская болезнь полностью ушла. Радостно поворачиваюсь к Норе, желая поделиться хорошими новостями.

Возле нее улыбающийся Эрлих. Пошло и откровенно двигает своим телом, намекая будто крича: Я ее имею! Или буду иметь. Она моя!

И в тоже время делает вид, что внимательно слушает свободную деву. Но стоит ей отвести взгляд, как он начинает жадно осматривать соблазнительную фигуру, пожирать ее взглядом, обволакивать ее своей похотью, неприятно при этом ухмыляясь.

Наши взгляды встречаются, Эрлих подмигивает. Я отворачиваюсь, мне неприятно. Смотрю за борт, на воду, на горизонт. Странно, но мирные волны уже перестают радовать. Что-то нехорошее внутри проснулось, зашевелилось сонно. И меня уже неудержимо тянет к чему-то плохому, темному. Захотелось, вдруг, убить всех окружающих. Всех без разбора.