Сквиб

Сквиб

— Просыпайся, солнышко!

Лили Эванс присела на краешек кровати сына и аккуратно взлохматила ему волосы. Шторы она открыла еще минуту назад, едва зайдя в комнату, и теперь и свет падал на лицо ребенка. Но тот не хмурился, заворачиваясь в одеяло и стараясь еще продлить блаженные мгновения сна, лишь перевернулся на другой бок, лицом к матери.

— А может, не надо? Праздника не надо, — опершись на руки, ребенок поднялся и теперь сидел на кровати по-турецки.

— Но ведь тебе сегодня одиннадцать, — Лили улыбнулась сыну, но тот остался серьезен. — Мы все хотим тебя поздравить. Я пирог уже готовлю… Или что-то случилось?

Гарри вздохнул, уже сам себе взлохматил волосы и постарался сделать голос как можно более твердым:

— Все в порядке, мам. Я в ванную, — после чего исчез за дверью.

Лили открыла окно, впуская в комнату свежий воздух. С утра было ветрено, по колдорадио передавали, что к вечеру на море даже будет буря. Сейчас же лишь занавески заколыхались, да поднялась осевшая пыль. Машинально убрав ее заклинанием, женщина вдруг тоже тяжело вздохнула.

Ей вдруг стало жутко неуютно в комнате собственного сына. И ведь вроде — ничего примечательного. Книги в шкафу, на столе забытое со вчерашнего дня расписание квиддичных матчей британской премьер-лиги. Под потолком присели отдохнуть огромные снитчи-светильники. Вечером они будут летать по комнате, распространяя мягкий теплый свет. Обычная комната мальчика одиннадцати лет в Магической Британии.

Но спрятан в дальний угол магический конструктор — подарок Сириуса, из него можно сделать совершенно умопомрачительные постройки, не подчиняющиеся никаким законам физики, а детали меняются в зависимости от желания играющего. Оказалось, для того, чтобы собрать из него хоть что-нибудь, надо неосознанно, но пользоваться магией.

Нет метлы, располагающейся обычно на почетном месте — у двери, чтобы можно было в любую секунду схватить, побежать на задний двор и летать, летать, летать!

И главное — не лежит на столе к этому моменту уже чаще всего зачитанной до дыр книги «Все о Хогвартсе». В отличие от тяжеленного тома «Истории Хогвартса», ее читали все, даже еще не поступившие в школу дети из семей магов. И перечитывали много раз, рассматривая морщащуюся и важничающую на колдографии Распределяющую шляпу, переспрашивая у родителей, как найти Большой зал и пройти в гостиную факультета.

Только вот Гарри ее закинул на верхнюю полку.

«Что толку читать, если я все равно никогда туда не поеду?!» — обычно спокойный и разумный ребенок кричал, сжимая кулаки, по щекам его катились злые слезы. И Лили не знала, что ответить.

Вот и сейчас не знала, глядя на закрывшуюся дверь ванной.

Когда зазвонили Сигнальные чары, женщина как раз раздумывала, что надо остаться и поговорить с сыном, чтобы все-таки объяснил, почему не хочет праздновать День рождения. Но чуть не подгоревший бисквит решил все за нее. Да и было, с кем еще поговорить.

— Джеймс, Гарри не хочет праздновать день рождения.

Старший Поттер сидел за столом на кухне, спрятавшись за газетой, лишь изредка отодвигая ее, чтобы отхлебнуть еще чуть-чуть кофе. Ради дня рождения единственного сына он специально обменялся сменами с Уолесом, отдежурив ночную и освободив весь день тридцать первого июля.

Нынешние же новости были для него неожиданными.

— Почему? — Поттер-старший заставил себя перестать хмурится — бессонная ночь давала о себе знать, и мигрень все не отпускала — и опустил «Ежедневный пророк». — Вроде же планировали всех его друзей собрать: и Рона с Джинни и близнецами, и Невилла, и Боунсы говорили, что придут. Еще…

— Лавгуды. И Эрни МакМиллан, — машинально добавила Лили. — Я думаю, как раз в этом и дело. Что все дети пойдут в Хогвартс, а Гарри нет. Вот и не хочет видеться. Даже с друзьями, — женщина вновь замахала палочкой, спешно перекладывая яичницу из сковороды в тарелку и посыпая ее сверху зеленью. — Давай скажем, — вдруг, без всякой подготовки выпалила она давно обдумываемую мысль, — он уже не ребенок, все прекрасно поймет.

— Да, поймет. И наверняка решит рассказать тому же Рону «по большому секрету», — Джеймс, тоже предвидевший этот разговор, пытался говорить спокойно, но нетерпение так и сквозило, сводя на нет все попытки. — Как думаешь, сколько секрет продержится?

— Говорю же, Гарри уже не маленький! Мы просто объясним все: и что временно, и что говорить нельзя, и что учиться…

— А если не временно? — Джеймс произнес это так спокойно, будто и не подозревал, что кроется за этими словами. Хотя Лили как никто знала, сколько бессонных ночей муж провел, рассуждая, правильно ли они поступили.

Лили хотела было ответить, чтобы муж даже вслух не смел произносить подобного, как вдруг услышала, что где-то наверху перестала течь вода. Заметил это и Джеймс, вновь торопливо прячась за газетой.

Гарри спустился вниз через каких-то пару минут, хмурый, но явно пытающийся выглядеть веселее. Впрочем, каждое движение выдавало его настоящие чувства — едва сев на стул, мальчишка закутался в домашнюю мантию так, будто на дворе был конец января, а не июля.

— Чем завтракать будешь? Может, вафель твоих любимых приготовить? — Лили присела рядом с сыном, попытавшись заглянуть ему в глаза. Но тот продолжил высматривать что-то на абсолютно скучной стене.

— Вафли? Давай, — ответил он спустя полминуты.

— С шоколадом? — переспросила Лили, стараясь вызвать у сына хоть сколько-нибудь положительную реакцию. Обычно-то она первая выступала против настолько нездоровых завтраков.

— Да, если можно, — вновь протянул ребенок максимально отстраненно, витая где-то в облаках.

Лили заставила мужа поймать гневный взгляд и отвернулась. Первые гости должны были прийти уже через каких-то пару часов, и стоило поторопиться. Но грустный Гарри, даже не обернувшись произнесший: «Все было очень вкусно, мам, спасибо!» и убежавший куда-то в сад все не шел у нее из головы.

Стоило признаться честно хотя бы себе — в нынешних тревогах сына были всецело виноваты именно они — Лили и Джеймс Поттеры. По возвращении с собрания Ордена Феникса, на котором Дамблдор объявил о пророчестве и миссии упомянутого в нем ребенка, будущие родители пребывали в полнейшем отчаянии.