Сквозь века

Сквозь века

Небольшая комната с маленьким очагом и огромной лавкой, на которой были разложены искусно выделанные, а потому очень мягкие, шкуры диких животных, объемные пуховые подушки и белые тканые покрывала из овечьей шерсти, освещалась лишь надежно укрепленным на стене факелом. Это был их уголок, место, где они могли побыть наедине, сидеть вместе, греться в объятиях друг друга, говорить, любить, принадлежать. Это место Джей выделил вопреки традициям викингов, где вся большая семья жила вместе, в одном длинном доме и многочисленные родственники постоянно сновали туда-сюда. Несмотря на то, что он являлся хозяином этой огромной усадьбы, где была даже зала для пиршеств и приемов, отдельное помещение для себя и своей жены пришлось отгораживать от общей зоны. Джей сделал это, ни грамма не смущаясь. Никто слова не посмел сказать грозному ярлу, стоило тому кинуть острый и надменный взгляд в сторону недовольных. Для своей звезды, своей Тэи, он был способен перетряхнуть все устои, если посчитает их недостойными своей жены. Ярл желал, чтоб ни один их звук не был услышан чужим ухом, и чтоб никто не мог увидеть Тэю такой, какой она была только наедине с ним.

Тэа была единственной дочерью конунга Харальда, что владел Вестландом. Она была красива и умна. Ее внешность воспевали скальды в своих сказаниях, о ее красоте ходили легенды далеко за пределами Вестланда. И это была бесспорная правда. Яркие, правильные черты лица, огромные, с чуть лисьим разрезом ярко-голубые глаза в обрамлении длинных пушистых ресниц, милая родинка на точеном носике, а также очень светлые, почти белые, волосы, ниспадающие на плечи и закрывающие спину, делали ее похожей не на человека, а на фею. Однако те, кто был знаком с ней ближе, знали о несгибаемом характере девушки, о ее силе и выносливости. Она не была хрупкой и миниатюрной. Она была высокой, изящной, но в то же время крепкой, имела тяжелую руку, не боялась вступать в стычку с мужчинами, если надо было постоять за справедливость, проучить чьего-нибудь зарвавшегося муженька, что обижал жену или детей. Отец пытался сначала вразумить, потом пристыдить дочь за ее поведение, но все было безрезультатно, крутой нрав Тэи не позволял ей сидеть в доме и руководить только хозяйством. И отец отступился, разрешив ей делать все, что она пожелает. Один не послал ему сына, зато послал вот такую дерзкую дочь, и Харальду пришлось смириться. Даже переживания того по поводу замужества девушки были напрасными. Оказалось, что Тэа вовсе не против принимать ухаживания со стороны молодого ярла Джея, сына давнего соратника самого конунга. Это была удачная партия, полностью устроившая старейшин и самого Харальда. А если еще в дело вмешалась любовь, то и подавно, все были счастливы.

Джей был на несколько лет старше Тэи, поэтому в детстве они редко пересекались. А последние годы он жил вдали от родной усадьбы. Джей помогал с управлением и налаживанием дел в соседних землях, принадлежащих его двоюродному деду. После кровопролитной войны там необходимо было вновь отстроить мирную жизнь, и Джей не остался равнодушен к просьбе родственника. Когда же дела пошли на лад, он вернулся, не обращая внимания на просьбы того остаться в Вестфолде.

И вот, молодой, сильный и потрясающе красивый молодой человек с совсем нетипичной для викинга внешностью, с густыми, черными вьющимися волосами и такими же темными, как ночь, глазами вернулся на родину, под начало Харальда. И первое, что он увидел во дворе резиденции конунга — великолепную блондинку в кожаных штанах и холщовой рубахе, перевязанной широким тканым вышитым поясом. Она стояла около скамьи, закинув на плечо меч, с которым только что лихо упражнялась, и с любопытством уставилась на вновь прибывшего.

По шикарным, ухоженным волосам и по дорогим украшениям на руках девушки, ярл Джей сделал вывод, что она принадлежит к знатному роду и решил позже обязательно познакомиться с ней. Каково же было его удивление, когда вечером, за трапезой, конунг представил ему эту красавицу как свою дочь. К всеобщему удивлению, Тэа не стала отрабатывать на Джее свои навыки в язвительных разговорах и подколах. И, хотя, смущения и стеснения не было и в помине, вела она себя, на радость отцу, прилично и вполне сносно. Их роман развивался бурно и стремительно, наконец, молодой ярл подарил девушке небывалой красоты перстень с аметистом в знак своей любви и преданности, сделал ей предложение, которое она приняла, и уже к концу лета, не дожидаясь традиционных для свадебных обрядов зимних дней, они стали мужем и женой.

***

Тэа сидела на пушистом мехе в светлой шелковой рубашке, которую Джей привез с ярмарки специально в подарок для своей любимой жены, в глазах играли всполохи огня, но было не совсем понятно, отражается ли это свет факела или внутренний огонь рвется наружу. Она смотрела влюбленными глазами на вошедшего мужчину, который в данный момент закрывал дверь на засов, чтоб никто не мог их побеспокоить. Трудный день закончился, и Джей больше не хотел думать ни о чем, кроме нежных рук своей Тэи.

Он скинул с себя обувь и рубаху, встряхнул влажными после купания в реке волосами, которые закрутились у лица в непослушные колечки и, глядя горящими глазами на свою женщину, с грацией пантеры забрался на кровать и мгновенно очутился рядом с Тэей, обняв ее и повалив на мягкие подушки. Он навис сверху, и держась на согнутых в локтях руках, не позволяя себе опуститься ниже и доставить дискомфорт любимой, рассматривал дорогие сердцу черты лица.

— Звезда моя, — только и мог промолвить Джей. Он долго оглаживал ее скулы, щеки, волосы, глядя прямо в глаза Тэи, будто испытывая свою выдержку, а потом громко выдохнул и припал своими губами к теплым и манящим губам жены. Он потянул за шнурок, на котором держалась ее рубашка, та соскользнула с плеч и пара потерялась друг в друге на долгую ночь.

Утро принесло недобрые вести, и дальнейшие события развивались с бешеной скоростью. Вот прискакал гонец с заставы и сообщил, что к владениям Харальда приближается войско кочевников. Было очевидно, что намерения тех отнюдь не дружелюбные. Вот конунг и ярл собирают дружину и отдают указы по подготовке к походу. А вот уже ее дорогой Джей прощается с ней, держа в объятиях и обещая вернуться. И сколько бы Тэя не просила отца и мужа взять ее с собой, они оба отказали, сославшись на то, что и здесь, в поселении, тоже должны оставаться люди, готовые взять на себя ответственность за принятие решений в случае непредвиденных обстоятельств. Тэа осталась одна. Шли дни и ночи. Дни, когда она руководила жизнью усадьбы, отдавала приказы и контролировала их исполнение, и ночи, которые она проводила в постели в обнимку с подушками, на которых спал Джей. Новость о том, что войско врагов разбито, пришла рано утром. Но Тэа чувствовала, что старейшина что-то не договаривает. Расспросив того подробней, она поняла, что битва была ужасной, а потери непоправимы. Она выскочила во двор, где ее уже ждали. Ждали, как наследницу конунга, чтоб доложить о победе. И как жену ярла, которая осталась вдовой.