Слабачка. История Селены.

Глава первая. О любви моего брата.

Я сидела за белым туалетным столиком, любуясь собственными длинными серебристыми волосами. Черепаховый гребень скользил по рассыпавшимся прядям, отчего подсвеченные лучами восходящего солнца они сами будто бы излучали дивное сияние.

- Переживаешь? - Кларисса села на краешек моей кровати и ободряюще улыбнулась.

- Очень сильно, - откровенно ответила я своей горничной, а по совместительству единственному человеку во всем мире, с которым я когда-либо разговаривала по душам - моей подруге.

- Не волнуйся, частная школа Уиндертон станет твоим новым домом. Там ты обязательно найдёшь новых друзей! И все будет иначе!

Сказала и отвела взгляд - не верит. А я залюбовалась волосами. Чуть наклонила голову влево, вправо, провела инструментом по мягким белёсым нитям. Ладонью. Бледными тонкими пальцами. Они так же запредельно нежны на ощупь, как и изящны на вид.

Волосы - единственное, что я люблю в своей внешности, единственное, что во мне можно любить. Это наследство моей мамы. Я тощая, не просто худая, а прямо-таки по-настоящему тощая девчонка, в свои шестнадцать лет выгляжу самое большее на тринадцать. Мои черты лица - широко посаженные голубые глаза, острый нос, бледные, чуть пухлые, но какие-то узкие губы, - насмешка над происхождением и изысканной красотой моих покойных родителей. Принцесса - гадкий утёнок. Принцесса - клоун. Дурнушка. Этими и гораздо более обидными прозвищами награждал меня брат все мое детство. Смеялись и его придворные, стоило мне показаться на балу или званном вечере, а появляться там я была обязана всегда.

Впервые в жизни я покидаю ненавистные стены родного замка и на два года уезжаю в закрытую школу для знати Уиндертон. Учителя сказали королю, что мне необходима социализация, и хотя я получила неплохое индивидуальное образование, но учиться в коллективе - совершенно иное дело. И для психомагического взросления мне нужен опыт общения с ровесниками.

Я слышала, как брат гневался, как он кричал на тех моих педагогов, которые пришли к нему с просьбой о переводе. А потом позвал меня и при всех отчитал:

- Тебе уже шестнадцать лет, не так ли?! В твоём возрасте девушки рожают детей, а у тебя ещё даже не пробудилась сила! У тебя были месячные?! Ты перевязываешь свою грудь или ее совсем нет?!

Стоя с пунцовыми щеками перед моими учителями, я не могла вымолвить ни слова, не могла оторвать глаз от пола. Брат никогда меня не любил - в детстве просто не замечал, а потом начал насмехаться. Он смеялся над моей внешностью, над всеми моими успехами и неудачами. Я сшила платье для любимой куклы - он отправил его в топку. И куклу тоже. Впервые он ударил меня, когда мне было лет восемь, за то, что я посмела проронить слезу в его присутствии. Сейчас, спустя годы, я научилась высоко держать голову, расправлять плечи и опускать взгляд всегда, когда король гневался. Никто не смеет возразить ему. Никто не вправе перечить его прихотям. И когда пару лет назад ночью нетрезвый он явился в мою спальню, я не знала, что делать.

Себастиан трогал меня совсем не по-братски, целовал, обзывая грязными словами, а потом ударил и ушёл. Я знаю, что и как происходит между мужчиной и женщиной во время близости - этого, конечно, не случилось. Во мне ещё не пробудилась сила, и по всем законам магов пока я ребёнок, чья неприкосновенность священна. Пока...

- Почему она такая деффективная? - брат вызвал моего личного доктора и начал допрашивать его.

- Вероятно, все дело в конституции и позднем взрослении, - запинаясь от волнения, отвечал врач. - Также, я полагаю, сказывается отсутствие общения с другими магинями, чья пробудившаяся сила станет катализатором взросления Лаэлли Селены.

Себастиан подошел ко мне. Высокий, белокурый с упругими кудряшками и холодными ледяными глазами, он всегда пугал меня. Рваным движением ещё выше подняла голову, встречаясь с братом взглядом, чтобы тут же снова опустить глаза вниз. Боялась до скрипа в зубах - они скрипят, потому что я не позволяю им стучать. Я давно перестала спрашивать создателя, за что мне выпала такая тяжелая доля - быть сестрой короля.
- Хорошо, Селена, - щурясь, негромко протянул Себастиан. - Ты поедешь в Уиндертон, и я надеюсь, на зимние каникулы вернёшься домой совершенно иной.

- Разумеется, Ваше Величество.

- Можешь идти в комнату, и прикажи прислуге собрать твои вещи. Вечером ты уедешь.

- Как скажите, Ваше Величество.

Я бежала к себе в комнату, и вопреки всему тому, что знала о репутации школы, была счастлива.

«Пусть там будут жестокие преподаватели, пусть они бьют или слишком много требуют от учеников. Пусть! Я уеду от него! Я не буду видеть и слышать Себастиана! Я смогу спать и не бояться того, что в следующую секунду ручка моей двери опустится вниз и я услышу его шёпот! Останется только один страх: страх того, что пробудится сила. Но я решила, что когда это случится, я прерву свою жизнь. Я знала обо всех последствиях для души, о вечном проклятии рода, о чистилище и об адских муках. Пусть...»

Мы с Клариссой давно собрали мои вещи, а я все не решалась выйти из комнаты, чтобы спросить, как скоро смогу отправиться в школу.

«Я не вынесу, если Себастиан передумает!»

- Наверняка, благодаря Вашему титулу многие сразу захотят с Вами общаться! Придут знакомиться, предлагать дружбу. Интересно, кем окажется ваша соседка?!

Я улыбнулась своему отражению. Как-то по-детски мечтательно и с надеждой. Да, у меня могут появиться друзья. Может быть, мы даже сходим куда-то вместе. Как необычно!

- Очень жаль, что я не могу взять тебя с собой, Клэри! Ученикам школы не разрешают брать помощников, - я присела рядом с Клариссой на кровать и взяла ее за руки. - Буду очень сильно скучать по тебе!

- А как я буду скучать по Вам, Лаэлли! Можно я Вам напишу?

- Конечно! Спасибо, - голос сел, и я кашлянула в кулачок. - Благодарю тебя за то, что была рядом и поддерживала меня все эти годы.

Щеки Клариссы вспыхнули.

- Простите, Лаэлли... простите, что ничего не могла сделать для вашей безопасности.