Его сладкая месть

Пролог

Аннотация:

- Ты же не можешь так поступить! Хватит! Ты решил меня напугать?
Его взгляд режет сталь... и моё сердце.
- Ты останешься здесь. Прикованная цепями. В ошейнике.
- Что?!
- За закрытыми дверями.
- Не надо, прошу. Я сделаю все...
Взгляд Крейна тяжелеет.
- Очень скоро ты сделаешь гораздо больше, чем все.

- Так значит, ты бежала, испугавшись моей любви. Ты думала, я никогда тебя не найду?

Щека горит огнем. У меня шумит в ушах, пульсирует в висках и выбивает по сердцу не то, что аритмией – кипящей лавой, сумасшедшим набатом. Так чувствует себя жертва на алтаре. И ничего романтического в этом нет.

Я больше не помню то время, когда мы с ним были вместе. Когда весь мир казался иным. Ярким. Открытым. Охваченным нашим огнем.

Эти дни остались в прошлом. Так я считала все эти годы вдали от него. Я не думала. Что однажды судьба снова столкнет нас лицом к лицу. И что мужчина, который когда-то любил меня до потери пульса, утопит в своей ненависти.

Мне кажется, что на губах привкус крови от его пощечины. Физическая боль – ничто. Сминающая ненависть Алекса уже сдавливает, стирает, распыляет на части.

- Посмотрим, напугает ли тебя чувство, которое идет в шаге от любви.

Он не хочет видеть перед собой ту беспечную и веселую Марину Самохвалову, которая однажды обняла его сердце своими теплыми ладошками.

Тогда это самое сердце еще у него было. Билось в ритме моего имени. Отзывалось оглушающим стуком на каждое прикосновение и улыбку.

Я и подумать не могла, что Алекс вырвет его из своей груди без всякой анестезии в тот момент, когда я уйду. Исчезну из его жизни под покровом ночи.

Может, это была трусость. Может, я уже тогда разглядела за его полным обожания взглядом хищный прищур монстра. Или просто захотела свободы. Ни к чему не обязывающих отношений, куража, права выбирать и не нести ответственность за чужие чувства. Запредельные к тому времени.

Я думала, что убежала. Увы. Жизнь показала, что от Алекса не скрыться даже в параллельной вселенной.

- Мактуб, как говорят арабы. Верно? – философски, со скучающим выражением на лице вопрошает в пустоту мой кошмар. – Куда не беги, все дороги ведут ко мне. Кто бы знал, что именно таким образом…

Его руки расстегивают пряжку ремня. Два пальца показывают в пол. И я понимаю, что несмотря на боль и шок, первое моё желание было подчиниться. И не потому, что мне этого хотелось. Потому, что если я не сделаю – будет хуже…

- Тебе стало легче? – нет, я не кричу. Сажусь на кровати, жду, когда пройдет головокружение, и я, наконец, смогу уйти по-королевски, с гордо поднятой головой. – Наверное, я заслужила. Хотя однажды ты сказал… что никогда не будешь бить женщину по лицу…

- Это не самое страшное из того, что я с тобой сделаю. Однажды ты решила, сто можешь уйти просто так. Ничего не поясняя. Я не буду рассказывать, как жил без тебя. Я взыщу с тебя по полной за эти пять лет. Можешь не сомневаться.

- Ты псих. Ты конченый псих.

Я стараюсь не смотреть в его темные глаза под сурово сведенными бровями. В зрачках Алекса апокалипсис. В плотно сжатых губах – заклинание самого дьявола. Во всей позе застыла ненависть. Слова могут врать. Но я помню, как считывала мысли и эмоции тогда еще своего мужчины одним касанием.

- Можешь успокаивать себя этим все оставшееся время. На колени, Марина. Покажи, что мне не придётся превращать твою жизнь в кошмар. Сделай мне хорошо так, чтобы моё желание тебя разорвать поутихло. Ну?

Встаю, понимая, что в голове шум, тело ведет, как после трех коктейлей, и пройти ровную линию попросту не смогу. Меня шторит от эмоций куда сильнее, чем Алекса с демоническим блеском в глазах. Вниз не смотрю. Итак уже кроет от желания закричать и бежать сломя голову.

- Ты же не думаешь, что я тебя отпущу? Я повторю, Марина. Если ты прямо сейчас слушаешься и показываешь мне это на коленях – я постараюсь сделать так, чтобы тебе не было плохо или больно постоянно. Можешь уйти. Но поверь, я верну тебя таким способом, что ты проклянешь ту минуту, когда не согласилась на мои условия с первого раза.

- Катись к черту, больной ублюдок! – не повышая голоса, твердо говорю я, обходя свой оживший кошмар и направляясь к двери.

Я в шоке. Но когда прохожу мимо Александра, против воли бросаю взгляд на его атлетически сложенное тело. На широкую грудь. Рубашка подчеркнула каждый мускул. За время нашей разлуки он стал похож на киноактера. И сердце начинает биться ритмом, который я узнаю из тысячи. И, черт возьми, мой взгляд падает вниз. На его мощную эрекцию. На два пальца, указывающих на пол. К его ногам. К пьедесталу его власти и агрессии, пока неявной…

- Марина.

Он не останавливает меня. В голосе – холод и сталь. Не поворачивает головы, не пытается схватить за локоть или заблокировать двери. Но это и не нужно: я понимаю, что добавь он твердости в голос, моя решимость превратится в пыль.

- Марина, не усугубляй свое положение. Я не буду добрым, как раньше. Вернись и встань на колени. Спасай себя, пока я не передумал.

На щеке пульсирует след его ладони. Алекс бил не сильно. Хотел отрезвить, напугать. Но вряд ли – причинить боль. Только его пощечина хлестнула меня по сердцу.

Я выхожу, закрыв двери. Бегу прочь из этого дома, через двор, к своему автомобилю. Я не знаю, как поведу. Но пусть я лучше врежусь в столб или улечу в кювет, чем останусь наедине с Сатаной. Мне страшно настолько, что я готова ехать прочь из города. Снова бежать из страны.

Бью по кнопкам телефона, чувствуя, как по щекам текут слезы, а от страха дрожат колени.